Будущее, в котором нам нет места: если демографическая ситуация не изменится, к концу 21-го века историю России можно будет закрывать
Демографический прогноз ООН для русского народа означает приговор. Причём даже не с экономической точки зрения, которую рассмотрели коллеги.До конца века население РФ будет ежегодно сокращаться на полмиллиона. Не поможет даже миграция, в ходе которой в стране обоснуются порядка 20 млн иностранцев, и это прежде всего будут дети и относительно молодые люди трудоспособного возраста. Коренных же жителей к концу века станет на 40(!) млн меньше.
Можно бесконечно дискутировать о правах человека, о том, что это всё личное дело каждого, что государство не должно сюда лезть. А можно посмотреть на результат всего нашего навязанного извне либерального словоблудия последних десятилетий: мы физически вымрем. Причём речь не о какой-то выдуманной страшилке, а об опирающемся на современные тенденции демографическом исследовании. И плевать, что Китаю будет в процентном соотношении ещё больнее и он потеряет под 500 млн человек. Плевать, что японцы исчезнут раньше нас. Пусть последние немцы будут жить в халифате.
Всё это не имеет значения, ведь мы с вами исчезнем без следа лишь чуть позже.
Примем как факт. Несмотря на все современные усилия по решению демографической кризиса, они преступно недостаточны. И до перелома ситуации ещё бесконечно далеко. Россия рискует очень скоро остаться лишь на страницах учебников по истории да в архитектурных памятниках, развлекающих туристов.
Может, даже табличку куда всунут покрасивше, что когда-то тут жил такой великий народ — русские. Ну а на каком языке будет эта табличка, таджикском или узбекском, — вопрос несколько вторичный.
Будущее, в котором нам нет места: если демографическая ситуация не изменится, к концу 21-го века историю России можно будет закрывать
Демографический прогноз ООН для русского народа означает приговор. Причём даже не с экономической точки зрения, которую рассмотрели коллеги.До конца века население РФ будет ежегодно сокращаться на полмиллиона. Не поможет даже миграция, в ходе которой в стране обоснуются порядка 20 млн иностранцев, и это прежде всего будут дети и относительно молодые люди трудоспособного возраста. Коренных же жителей к концу века станет на 40(!) млн меньше.
Можно бесконечно дискутировать о правах человека, о том, что это всё личное дело каждого, что государство не должно сюда лезть. А можно посмотреть на результат всего нашего навязанного извне либерального словоблудия последних десятилетий: мы физически вымрем. Причём речь не о какой-то выдуманной страшилке, а об опирающемся на современные тенденции демографическом исследовании. И плевать, что Китаю будет в процентном соотношении ещё больнее и он потеряет под 500 млн человек. Плевать, что японцы исчезнут раньше нас. Пусть последние немцы будут жить в халифате.
Всё это не имеет значения, ведь мы с вами исчезнем без следа лишь чуть позже.
Примем как факт. Несмотря на все современные усилия по решению демографической кризиса, они преступно недостаточны. И до перелома ситуации ещё бесконечно далеко. Россия рискует очень скоро остаться лишь на страницах учебников по истории да в архитектурных памятниках, развлекающих туристов.
Может, даже табличку куда всунут покрасивше, что когда-то тут жил такой великий народ — русские. Ну а на каком языке будет эта табличка, таджикском или узбекском, — вопрос несколько вторичный.
The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise.
from nl
