В журнале Europe-Asia Studies вышла статья наших сотрудников The Lull Before the Storm? Criminal Justice, Crime and Incarceration in Russia (2000–2020). Это краткое обобщение того, что мы знаем о проблемах в уголовном правосудии и пенитенциарной системе, какими они были в заявленный период: обвинительный уклон, конвейер и работа на хорошую статистику. Мы также знаем, что в эти 20 лет система работала в относительно благоприятных условиях: до России добрался тренд на снижение преступности и рост безопасности (в статье приводятся возможные объяснения). Очевидно, что сейчас мы вступили в период значительных социальных и экономических изменений, — это значит, что и тренд на снижение преступности тоже может измениться. Большой вопрос, как в таком случае встретит новые вызовы система, отлаженная не столько для контроля преступности, сколько для производства целевых показателей.
В журнале Europe-Asia Studies вышла статья наших сотрудников The Lull Before the Storm? Criminal Justice, Crime and Incarceration in Russia (2000–2020). Это краткое обобщение того, что мы знаем о проблемах в уголовном правосудии и пенитенциарной системе, какими они были в заявленный период: обвинительный уклон, конвейер и работа на хорошую статистику. Мы также знаем, что в эти 20 лет система работала в относительно благоприятных условиях: до России добрался тренд на снижение преступности и рост безопасности (в статье приводятся возможные объяснения). Очевидно, что сейчас мы вступили в период значительных социальных и экономических изменений, — это значит, что и тренд на снижение преступности тоже может измениться. Большой вопрос, как в таком случае встретит новые вызовы система, отлаженная не столько для контроля преступности, сколько для производства целевых показателей.
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war.
from nl
