Зона солидарности

​​Подписчица поделилась письмами Руслана Зинина, где он рассказывает про свою жизнь и предпосылки его поступка, а также условия содержания в СИЗО. Публикуем фрагменты.

«Здравствуйте. Начну с главного: сердечно благодарю за письмо, внимание и поддержку. Спасибо.

<...> сижу в тюрьме, в общей камере на 8 человек, 40 квадратов вместе с клозетом. В камере сыро, по стенам лезет плесень, боремся как можем своими силами.
Отопление есть, кормят чем-то съедобным. В целом, выжить реально, слышал про места и похуже. Так что не жалуюсь.

До тюрьмы работал 5 лет почти на лесовозах, каждую смену приходилось спать в кабине, в обнимку с рычагом КПП, а то и лежа на руле, согнувшись пополам. Не привыкать к неудобствам в общем.
С сокамерниками едим за одним столом да спим на одной пальме. Как в тюрьме, в общем. Вахтовый вагончик напоминает. Только водку не глушат между сменами. (Я не пью сам, насмотрелся на всякое.)
Взрослые люди все, статьи тяжелые. Мало знаем друг о друге. Ничего интересного про них рассказать не могу. Многим из них нужна квалифицированная правовая и юридическая помощь».

«В первом письме немного об этом написал, а о главном умолчал — о происходящем в Усть-Илиме последний год. Представляю, как неосведомленность искажает картину. Тем более, что я в этом водовороте событий оказался давно, думаю, поделиться предысторией своей перспективы.

Началась она чуть раньше, чем у многих с известными событиями. За несколько месяцев до начало СВО я потерял работу — мелкие фирмы вроде моей начали загибаться по причине кризиса в отрасли, кратного удорожания запчастей, и главное — введения QR-кодов на лесную продукцию. Это был такой удар по зубам лесникам, что не многие от него оправились. Так и моя фирма вынуждена была закрыться <...>.

Еще тогда витали слухи о каких-то нехороших назревающих событиях. Я тогда решился подсобрать оставшиеся деньги (заняло пару месяцев) и сделать давно запланированную операцию на глазах. Так, 22 февраля я, сидя в предоперационной комнате, в халате, в бахилах и шапочке, за 5 минут до того, как ложиться на стол, услышал обращение президента в прямом эфире.

Я буквально сразу сообразил, чем всё это пахнет, и по сей день не ошибся. Слава Богу, смог с собой совладать и все прошло успешно. Три месяца я беспомощно наблюдал за происходящим, почти не выходя из дома, пока не восстановился.

Наблюдал, как в Усть-Илиме еще в марте месяце шесть гробов молодых парней привезли, четверо — срочники. Одного из них я знал лично, видел его посмертное фото, шок был не меньше, чем позже, когда его привезла мать, сама, за свои средства — его даже найти не могли.

Прощание с ним было на городской площади. Там мой пострадавший военком Александр Елисеев засветился, бегал и кричал на людей, чтобы не вели съемку, потому что «все засекречено, у вас будут проблемы». Перед матерью не извинился ни разу, такой вот герой. Мало того, парнишка, отслужив три месяца, оказался контрактником, 18 лет ему было. До сих пор считаю, что его угробили, а потом матери в лицо посмеялись.

Я в этом позже убедился окончательно, на той самой лекции перед стрельбой. Собственно, вот этот иезуитский цинизм и был причиной случившегося, одной из основных.

Вот этого моего приятеля родной племянник — Вадик Шишмарин, которого на пожизненное осудили в Украине. В общем, вывод у меня был очевидный — Усть-Илим в самый замес попал, за счет таких городов как наш, видимо решили выехать.

Это не совпадения — статистика, и повестку брату я резонно воспринял, как смертный приговор. Это далеко не все, про моих земляков вообще только в местных пабликах ВК пару скромных постов было до принятия закона о «дискредитации», а потом вообще тишина.

В самом Усть-Илиме сейчас безработица (с 90-х не было) по моим сведениям. Пара крупных, богатых предприятий при мне остановились из-за санкций, при том эти фирмы самые голодные годы в 90-е и 00-е смогли пережить. Видимо, все делается, чтобы у мужиков один вариант остался заработать — компенсация за гроб. В общем, чистое безумие.

<...> У этого персонажа [военкома] хватило ума и наглости глумиться над людьми, которые умирать едут».

www.group-telegram.com/nl/solidarity_zone.com/281

2.9K viewsJan 15, 2023 at 16:22

​​Подписчица поделилась письмами Руслана Зинина, где он рассказывает про свою жизнь и предпосылки его поступка, а также условия содержания в СИЗО. Публикуем фрагменты.

«Здравствуйте. Начну с главного: сердечно благодарю за письмо, внимание и поддержку. Спасибо.

<...> сижу в тюрьме, в общей камере на 8 человек, 40 квадратов вместе с клозетом. В камере сыро, по стенам лезет плесень, боремся как можем своими силами.
Отопление есть, кормят чем-то съедобным. В целом, выжить реально, слышал про места и похуже. Так что не жалуюсь.

До тюрьмы работал 5 лет почти на лесовозах, каждую смену приходилось спать в кабине, в обнимку с рычагом КПП, а то и лежа на руле, согнувшись пополам. Не привыкать к неудобствам в общем.
С сокамерниками едим за одним столом да спим на одной пальме. Как в тюрьме, в общем. Вахтовый вагончик напоминает. Только водку не глушат между сменами. (Я не пью сам, насмотрелся на всякое.)
Взрослые люди все, статьи тяжелые. Мало знаем друг о друге. Ничего интересного про них рассказать не могу. Многим из них нужна квалифицированная правовая и юридическая помощь».

«В первом письме немного об этом написал, а о главном умолчал — о происходящем в Усть-Илиме последний год. Представляю, как неосведомленность искажает картину. Тем более, что я в этом водовороте событий оказался давно, думаю, поделиться предысторией своей перспективы.

Началась она чуть раньше, чем у многих с известными событиями. За несколько месяцев до начало СВО я потерял работу — мелкие фирмы вроде моей начали загибаться по причине кризиса в отрасли, кратного удорожания запчастей, и главное — введения QR-кодов на лесную продукцию. Это был такой удар по зубам лесникам, что не многие от него оправились. Так и моя фирма вынуждена была закрыться <...>.

Еще тогда витали слухи о каких-то нехороших назревающих событиях. Я тогда решился подсобрать оставшиеся деньги (заняло пару месяцев) и сделать давно запланированную операцию на глазах. Так, 22 февраля я, сидя в предоперационной комнате, в халате, в бахилах и шапочке, за 5 минут до того, как ложиться на стол, услышал обращение президента в прямом эфире.

Я буквально сразу сообразил, чем всё это пахнет, и по сей день не ошибся. Слава Богу, смог с собой совладать и все прошло успешно. Три месяца я беспомощно наблюдал за происходящим, почти не выходя из дома, пока не восстановился.

Наблюдал, как в Усть-Илиме еще в марте месяце шесть гробов молодых парней привезли, четверо — срочники. Одного из них я знал лично, видел его посмертное фото, шок был не меньше, чем позже, когда его привезла мать, сама, за свои средства — его даже найти не могли.

Прощание с ним было на городской площади. Там мой пострадавший военком Александр Елисеев засветился, бегал и кричал на людей, чтобы не вели съемку, потому что «все засекречено, у вас будут проблемы». Перед матерью не извинился ни разу, такой вот герой. Мало того, парнишка, отслужив три месяца, оказался контрактником, 18 лет ему было. До сих пор считаю, что его угробили, а потом матери в лицо посмеялись.

Я в этом позже убедился окончательно, на той самой лекции перед стрельбой. Собственно, вот этот иезуитский цинизм и был причиной случившегося, одной из основных.

Вот этого моего приятеля родной племянник — Вадик Шишмарин, которого на пожизненное осудили в Украине. В общем, вывод у меня был очевидный — Усть-Илим в самый замес попал, за счет таких городов как наш, видимо решили выехать.

Это не совпадения — статистика, и повестку брату я резонно воспринял, как смертный приговор. Это далеко не все, про моих земляков вообще только в местных пабликах ВК пару скромных постов было до принятия закона о «дискредитации», а потом вообще тишина.

В самом Усть-Илиме сейчас безработица (с 90-х не было) по моим сведениям. Пара крупных, богатых предприятий при мне остановились из-за санкций, при том эти фирмы самые голодные годы в 90-е и 00-е смогли пережить. Видимо, все делается, чтобы у мужиков один вариант остался заработать — компенсация за гроб. В общем, чистое безумие.

<...> У этого персонажа [военкома] хватило ума и наглости глумиться над людьми, которые умирать едут».

BY Зона солидарности