🇺🇸Американские аналитики ломают голову, что делать с Ахундзадой
Свое видение излагает политолог Ванда Фелбаб-Браун:
▪️На взаимодействие с мировым сообществом настроены Абдул-Гани Барадар, вице-премьер по экономическим вопросам, Мохаммад Якуб, и.о. главы МО, и Сираджуддин Хаккани, и.о. главы МВД. Они безуспешно убеждали эмира пойти на компромисс с ООН по женскому вопросу. Они не доверяют друг другу, что необходимо для путча: его вероятность сейчас низка
▪️"Мягким переворотом" может стать воссоздание Шуры, где решения принимаются консенсуально, а потом утверждаются эмиром
▪️Хайбатуллу Ахундзаду избрали в 2016 году надеясь, что он будет слабой, зависимой фигурой. Он повторяет ошибку Гани по сверхцентрализации власти, хотя раньше талибы* были сильны обратным
▪️Убивать его крайне не рекомендуется
▪️Лучшая замена Хайбатуллы - Якуб. Барадара не потерпит Пакистан, а Хаккани (задрана) - Якуб и Барадар (гильзай и дуррани)
*организация находится под санкциями ООН за террористическую деятельность
🇺🇸Американские аналитики ломают голову, что делать с Ахундзадой
Свое видение излагает политолог Ванда Фелбаб-Браун:
▪️На взаимодействие с мировым сообществом настроены Абдул-Гани Барадар, вице-премьер по экономическим вопросам, Мохаммад Якуб, и.о. главы МО, и Сираджуддин Хаккани, и.о. главы МВД. Они безуспешно убеждали эмира пойти на компромисс с ООН по женскому вопросу. Они не доверяют друг другу, что необходимо для путча: его вероятность сейчас низка
▪️"Мягким переворотом" может стать воссоздание Шуры, где решения принимаются консенсуально, а потом утверждаются эмиром
▪️Хайбатуллу Ахундзаду избрали в 2016 году надеясь, что он будет слабой, зависимой фигурой. Он повторяет ошибку Гани по сверхцентрализации власти, хотя раньше талибы* были сильны обратным
▪️Убивать его крайне не рекомендуется
▪️Лучшая замена Хайбатуллы - Якуб. Барадара не потерпит Пакистан, а Хаккани (задрана) - Якуб и Барадар (гильзай и дуррани)
*организация находится под санкциями ООН за террористическую деятельность
At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. False news often spreads via public groups, or chats, with potentially fatal effects. The Securities and Exchange Board of India (Sebi) had carried out a similar exercise in 2017 in a matter related to circulation of messages through WhatsApp. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from nl
