Когда падают великие деревья, камни на далеких холмах вздрагивают, львы припадают к земле в высокой траве, и даже слоны ищут укрытие.
Когда в лесах падают великие деревья, всё маленькое погружается в молчание, и это нечто большее, чем страх.
Когда умирают великие души, воздух вокруг нас становится светлым, прозрачным, стерильным. Мы делаем вдох лишь на мгновение. Лишь на мгновение наши глаза видят с болезненной ясностью. Наша память резко обостряется, исследует, перебирает добрые слова, которые мы так и не сказали, обещанные прогулки, которые так и не случились.
Великие души умирают, и нас покидает реальность, связанная с ними. Наши души, привыкшие к их заботе, съеживаются и усыхают. Наши умы, созданные и обученные их сиянием, отпадают. Мы не столько сходим с ума, сколько сводимся к невыразимому неведению тёмных, холодных пещер.
Но когда великие души умирают, со временем расцветает покой, медленно и всегда неравномерно. Пространство заполняется каким-то током, несущим облегчение. Наши органы чувств восстанавливаются, но никогда не будут прежними, и шепчут нам: Они существовали. Существовали. Мы можем быть. Быть и становиться лучше. Ибо они существовали.
(перевела Наташа Пресс, по дороге на похороны Учителя)
Когда падают великие деревья, камни на далеких холмах вздрагивают, львы припадают к земле в высокой траве, и даже слоны ищут укрытие.
Когда в лесах падают великие деревья, всё маленькое погружается в молчание, и это нечто большее, чем страх.
Когда умирают великие души, воздух вокруг нас становится светлым, прозрачным, стерильным. Мы делаем вдох лишь на мгновение. Лишь на мгновение наши глаза видят с болезненной ясностью. Наша память резко обостряется, исследует, перебирает добрые слова, которые мы так и не сказали, обещанные прогулки, которые так и не случились.
Великие души умирают, и нас покидает реальность, связанная с ними. Наши души, привыкшие к их заботе, съеживаются и усыхают. Наши умы, созданные и обученные их сиянием, отпадают. Мы не столько сходим с ума, сколько сводимся к невыразимому неведению тёмных, холодных пещер.
Но когда великие души умирают, со временем расцветает покой, медленно и всегда неравномерно. Пространство заполняется каким-то током, несущим облегчение. Наши органы чувств восстанавливаются, но никогда не будут прежними, и шепчут нам: Они существовали. Существовали. Мы можем быть. Быть и становиться лучше. Ибо они существовали.
(перевела Наташа Пресс, по дороге на похороны Учителя)
"The inflation fire was already hot and now with war-driven inflation added to the mix, it will grow even hotter, setting off a scramble by the world’s central banks to pull back their stimulus earlier than expected," Chris Rupkey, chief economist at FWDBONDS, wrote in an email. "A spike in inflation rates has preceded economic recessions historically and this time prices have soared to levels that once again pose a threat to growth." Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats.
from nl
