Лысый черт Пригожин достал таки с того света своего орденоносного недруга Шойгу. Дожал болезного. Убрал его царь подальше от глаз людских, задвинул за штору Совета безопасности, известного пылесборника, где на полках, словно в Кунсткамере, томятся разные экспонаты, экзотические личности, содержание которых при дворе стало накладным. Для того, чтобы поставить Шойгу на полочку, пришлось даже место освободить и перенести Патрушева в «запасники» - всплывет, думаю, скоро каким-нибудь советником или спецпредставителем. Но отступные хорошие получил – сына зато выставили в главном зале, пусть пока и в дальнем углу. А Шойгу, не успев разместиться толком на полке Кунсткамеры, уже что-то отдавил Медведеву, лишив его единственного более-менее внятного аппаратного функционала – должности в военно-технической комиссии. Понятно, что двум таким медведям в одной берлоге, даже самой безопасной, не ужиться долго. Так что через какое-то время Медведев станет шатуном и пойдет гулять по номенклатурному лесу. Думаю, Зорькину надо бы плотнее запереть свой домик на ключ – неровен час, нагрянет туда незваный гость. В общем, весело там у них, и главное - все самое интересное только начинается.
По этому поводу обитатели «Пастуховской кухни», только, наконец, встретившиеся в оффлайне и замечательно поужинавшие, не смогли усидеть на месте и потянулись обратно, чтобы провести спецэфир и поговорить о том, «что же это было, Бэрримор?»
Лысый черт Пригожин достал таки с того света своего орденоносного недруга Шойгу. Дожал болезного. Убрал его царь подальше от глаз людских, задвинул за штору Совета безопасности, известного пылесборника, где на полках, словно в Кунсткамере, томятся разные экспонаты, экзотические личности, содержание которых при дворе стало накладным. Для того, чтобы поставить Шойгу на полочку, пришлось даже место освободить и перенести Патрушева в «запасники» - всплывет, думаю, скоро каким-нибудь советником или спецпредставителем. Но отступные хорошие получил – сына зато выставили в главном зале, пусть пока и в дальнем углу. А Шойгу, не успев разместиться толком на полке Кунсткамеры, уже что-то отдавил Медведеву, лишив его единственного более-менее внятного аппаратного функционала – должности в военно-технической комиссии. Понятно, что двум таким медведям в одной берлоге, даже самой безопасной, не ужиться долго. Так что через какое-то время Медведев станет шатуном и пойдет гулять по номенклатурному лесу. Думаю, Зорькину надо бы плотнее запереть свой домик на ключ – неровен час, нагрянет туда незваный гость. В общем, весело там у них, и главное - все самое интересное только начинается.
По этому поводу обитатели «Пастуховской кухни», только, наконец, встретившиеся в оффлайне и замечательно поужинавшие, не смогли усидеть на месте и потянулись обратно, чтобы провести спецэфир и поговорить о том, «что же это было, Бэрримор?»
But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so.
from nl
