Мой политический компас (2) 1.2. «Я всегда буду на стороне своей родины, будь она права или нет».
Международные отношения – это борьба интересов, а потому понятие справедливости здесь нерелевантно. Предпочитая национальному интересу, который всегда конкретен, некий абстрактный общий интерес, человек бессознательно или осознанно наносит ущерб своим личным интересам и интересам своей нации.
У «общечеловеческой правоты» нет локализации – мы не можем указать ни на один субъект политики и права, который был бы ее выражением. Потому, на мой взгляд, следует всегда быть на стороне своей родины – и по моральным, и по прагматическим соображениям.
Но это работает только во «внешних сношениях» – внутри страны принцип «родина всегда права» является эвфемизмом для «власть всегда права», что является тем же самым непониманием личных и национальных интересов. В международной политике власть представляет народ, а во внутренних – саму себя. Неумение различать эти сферы приводит к крайним и одинаково инфантильным позициям: 1) «власть всегда плоха, я во всем против нее», 2) «власть знает что делает, я всегда за».
Мой политический компас (2) 1.2. «Я всегда буду на стороне своей родины, будь она права или нет».
Международные отношения – это борьба интересов, а потому понятие справедливости здесь нерелевантно. Предпочитая национальному интересу, который всегда конкретен, некий абстрактный общий интерес, человек бессознательно или осознанно наносит ущерб своим личным интересам и интересам своей нации.
У «общечеловеческой правоты» нет локализации – мы не можем указать ни на один субъект политики и права, который был бы ее выражением. Потому, на мой взгляд, следует всегда быть на стороне своей родины – и по моральным, и по прагматическим соображениям.
Но это работает только во «внешних сношениях» – внутри страны принцип «родина всегда права» является эвфемизмом для «власть всегда права», что является тем же самым непониманием личных и национальных интересов. В международной политике власть представляет народ, а во внутренних – саму себя. Неумение различать эти сферы приводит к крайним и одинаково инфантильным позициям: 1) «власть всегда плоха, я во всем против нее», 2) «власть знает что делает, я всегда за».
В общем, мой ответ: полностью согласен.
BY Велецкие тетради
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today."
from nl
