Майнинг цифровой валюты с 1 января 2025 года будет запрещен в Дагестане, Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, Северной Осетии, Чечне, Донецкой и Луганской народных республиках, в Запорожской и Херсонской областях. Об этом говорится в постановлении правительства, которое готовится к размещению на официальном сайте опубликования правовых актов.
Отмечается, что на этих территориях ограничения будут действовать круглый год до 15 марта 2031 года.
Кроме того, майнинг попадет под запрет в пиковые периоды потребления электроэнергии в некоторых населенных пунктах Иркутской области, Бурятии и Забайкальского края. В 2025 году - это зимние месяцы и половина марта, а в последующие годы - период с 15 ноября по 15 марта.
В кабмине уточнили, что перечень регионов может быть дополнен.
▫️Майнинг легализован в России с ноября 2024 года. Заниматься им могут компании и индивидуальные предприниматели, включенные в реестр Минцифры, а также граждане, но в пределах лимитов энергопотребления, устанавливаемых правительством.
Майнинг цифровой валюты с 1 января 2025 года будет запрещен в Дагестане, Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, Северной Осетии, Чечне, Донецкой и Луганской народных республиках, в Запорожской и Херсонской областях. Об этом говорится в постановлении правительства, которое готовится к размещению на официальном сайте опубликования правовых актов.
Отмечается, что на этих территориях ограничения будут действовать круглый год до 15 марта 2031 года.
Кроме того, майнинг попадет под запрет в пиковые периоды потребления электроэнергии в некоторых населенных пунктах Иркутской области, Бурятии и Забайкальского края. В 2025 году - это зимние месяцы и половина марта, а в последующие годы - период с 15 ноября по 15 марта.
В кабмине уточнили, что перечень регионов может быть дополнен.
▫️Майнинг легализован в России с ноября 2024 года. Заниматься им могут компании и индивидуальные предприниматели, включенные в реестр Минцифры, а также граждане, но в пределах лимитов энергопотребления, устанавливаемых правительством.
In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government.
from nl
