Для кого СВО становится социальным лифтом в политику.
Денис Ягодзинский из Ангарска уже был муниципальным депутатом, когда получил повестку и поехал на войну. Через полгода вернулся в отпуск, встретился с губернатором Кобзевым и осенью победил на выборах в региональное Заксобрание. Уйти с фронта оказалось легко — просто «написал рапорт о приостановке военного контракта».
Мы собрали истории депутатов-ветеранов СВО из сибирских регионов, чтобы понять — какими качествами обладают люди, для которых война становится лифтом в политику. Оказалось, что во-первых, их ничтожно мало. Во-вторых, практически все уже имеют опыт работы во власти или около неё.
Лишь в Тыве депутаты-ветераны получили шесть мест в региональном парламенте, и это второй показатель по России. Но даже там случился скандал, который подчеркнул: во власть пускают только своих, а главным фильтром остаётся «Единая Россия» — избраться от других партий практически невозможно.
На руководящих должностях «фронтовых» депутатов почти нет. Но своя ниша у них имеется — им часто поручают координировать сбор и отправку гуманитарных грузов на фронт.
Для кого СВО становится социальным лифтом в политику.
Денис Ягодзинский из Ангарска уже был муниципальным депутатом, когда получил повестку и поехал на войну. Через полгода вернулся в отпуск, встретился с губернатором Кобзевым и осенью победил на выборах в региональное Заксобрание. Уйти с фронта оказалось легко — просто «написал рапорт о приостановке военного контракта».
Мы собрали истории депутатов-ветеранов СВО из сибирских регионов, чтобы понять — какими качествами обладают люди, для которых война становится лифтом в политику. Оказалось, что во-первых, их ничтожно мало. Во-вторых, практически все уже имеют опыт работы во власти или около неё.
Лишь в Тыве депутаты-ветераны получили шесть мест в региональном парламенте, и это второй показатель по России. Но даже там случился скандал, который подчеркнул: во власть пускают только своих, а главным фильтром остаётся «Единая Россия» — избраться от других партий практически невозможно.
На руководящих должностях «фронтовых» депутатов почти нет. Но своя ниша у них имеется — им часто поручают координировать сбор и отправку гуманитарных грузов на фронт.
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events."
from no