Telegram Group & Telegram Channel
Письмо Мишеля Вальзана Василю Ловинеску, в котором говорится о смерти Генона, 18 июня 1951 года

Я полагаю, что вы уже слышали из газет или по радио печальную новость о смерти Рене Генона, которая произошла в ночь с 7 на 8 января. Я получил ваше письмо 8 января одновременно с известием о его агонии.

На следующий день я узнал, что он умер. Он страдал уже несколько месяцев и прекратил переписку в конце ноября. У
него был от отёк одной ноги, вызванный ревматизмом. В декабре казалось, что опасность полностью миновала, но отравление крови вызвало абсцесс в горле, и, похоже, это ускорило его конец, если не стало причиной. В последние месяцы его жизни были моменты, когда, как я уже говорил вам, было очевидно, что я беспокою и изматываю его; он заметно ослаб, но до последних минут сохранял здравый ум.

Вот несколько трогательных подробностей: в последние дни он, похоже, знал, что умрёт, и днем 7 января совершил очень интенсивный зикр при поддержке жены и семьи. Женщины устали и выбились из сил раньше него. Говорят, что в тот день его тело источало ароматы цветов. В конце концов он настойчиво попросил у них разрешения умереть, что свидетельствует о том, что он мог выбирать момент своей смерти. Женщины умоляли его остаться в живых. Наконец он спросил жену: "Разве я не могу умереть сейчас? Я так много страдал! Она кивнула в ответ: "С Божьей защитой!" После этого он умер почти сразу, сделав ещё одно или два призвания божественного имени!

И еще несколько деталей: его кот, выглядевший совершенно здоровым, начал стонать и через несколько часов умер. В день смерти Рене Генон однозначно сказал жене, что она должна оставить его комнату без изменений. Никто не должен был прикасаться к его книгам и бумагам. Он указал, что в противном случае он не сможет видеть её и детей, а в этой нетронутой комнате он останется сидеть за своим столом и сможет продолжать видеть их, даже если они не смогут видеть его! "

Мишель Вальсан, 18 июня 1951 г.

Опубликовано на французском языке в переводе с румынского в издании Recueil, Rose-Cross Books, 2013. Русский перевод - для канала "Перечитывая Генона, 7 января 2024.

Также вот перевод текста доктора S. Katz из "L'Egypte Nouvelle" (N°398 от 8 февраля 1952 г.)

Мой дорогой учитель,

Вы любезно попросили меня записать для Вас слова, которые я должен был сказать вечером в день памяти Рене Генона.

Должен признаться, что я никак не готовился к выступлению в тот вечер, поэтому сегодня мне довольно трудно вспомнить, что именно я говорил.

Всё, что я помню, это рассказ о том, как после нескольких лет терпеливого ожидания я, благодаря посредничеству Хаджа Абу Бакра Сарадж-ад-Дина (также известного как Мартин Лингс) имел счастье познакомиться с Рене Геноном; я говорил также о добродушии, приветливости его приема, крайней простоте его речи в этом маленьком кабинете, куда его очаровательные маленькие дочери Хадиджа и Лейла могли входить и уходить в любое время, нисколько не нарушая спокойствия хозяина и непрерывности его беседы.

Я говорил также о том, как осенью 1950 года я снова увидел его, на этот раз не как читатель или исследователь его замысла, а как врач. Как, несмотря на то что он был очень изможден, он упорно отказывался лечиться, пока не позаботятся о его второй дочери (Лейле) и сыне, маленьком Ахмаде, которые были также больны.

Фактически только после того, как они полностью выздоровели, он разрешил лечить себя. И даже тогда, единственные лекарства (насколько так можно выразится), которые он согласился принимать, были из разряда "природной" терапии. Любое предложение дополнительного обследования полностью отвергалось.



group-telegram.com/Guenon_source/528
Create:
Last Update:

Письмо Мишеля Вальзана Василю Ловинеску, в котором говорится о смерти Генона, 18 июня 1951 года

Я полагаю, что вы уже слышали из газет или по радио печальную новость о смерти Рене Генона, которая произошла в ночь с 7 на 8 января. Я получил ваше письмо 8 января одновременно с известием о его агонии.

На следующий день я узнал, что он умер. Он страдал уже несколько месяцев и прекратил переписку в конце ноября. У
него был от отёк одной ноги, вызванный ревматизмом. В декабре казалось, что опасность полностью миновала, но отравление крови вызвало абсцесс в горле, и, похоже, это ускорило его конец, если не стало причиной. В последние месяцы его жизни были моменты, когда, как я уже говорил вам, было очевидно, что я беспокою и изматываю его; он заметно ослаб, но до последних минут сохранял здравый ум.

Вот несколько трогательных подробностей: в последние дни он, похоже, знал, что умрёт, и днем 7 января совершил очень интенсивный зикр при поддержке жены и семьи. Женщины устали и выбились из сил раньше него. Говорят, что в тот день его тело источало ароматы цветов. В конце концов он настойчиво попросил у них разрешения умереть, что свидетельствует о том, что он мог выбирать момент своей смерти. Женщины умоляли его остаться в живых. Наконец он спросил жену: "Разве я не могу умереть сейчас? Я так много страдал! Она кивнула в ответ: "С Божьей защитой!" После этого он умер почти сразу, сделав ещё одно или два призвания божественного имени!

И еще несколько деталей: его кот, выглядевший совершенно здоровым, начал стонать и через несколько часов умер. В день смерти Рене Генон однозначно сказал жене, что она должна оставить его комнату без изменений. Никто не должен был прикасаться к его книгам и бумагам. Он указал, что в противном случае он не сможет видеть её и детей, а в этой нетронутой комнате он останется сидеть за своим столом и сможет продолжать видеть их, даже если они не смогут видеть его! "

Мишель Вальсан, 18 июня 1951 г.

Опубликовано на французском языке в переводе с румынского в издании Recueil, Rose-Cross Books, 2013. Русский перевод - для канала "Перечитывая Генона, 7 января 2024.

Также вот перевод текста доктора S. Katz из "L'Egypte Nouvelle" (N°398 от 8 февраля 1952 г.)

Мой дорогой учитель,

Вы любезно попросили меня записать для Вас слова, которые я должен был сказать вечером в день памяти Рене Генона.

Должен признаться, что я никак не готовился к выступлению в тот вечер, поэтому сегодня мне довольно трудно вспомнить, что именно я говорил.

Всё, что я помню, это рассказ о том, как после нескольких лет терпеливого ожидания я, благодаря посредничеству Хаджа Абу Бакра Сарадж-ад-Дина (также известного как Мартин Лингс) имел счастье познакомиться с Рене Геноном; я говорил также о добродушии, приветливости его приема, крайней простоте его речи в этом маленьком кабинете, куда его очаровательные маленькие дочери Хадиджа и Лейла могли входить и уходить в любое время, нисколько не нарушая спокойствия хозяина и непрерывности его беседы.

Я говорил также о том, как осенью 1950 года я снова увидел его, на этот раз не как читатель или исследователь его замысла, а как врач. Как, несмотря на то что он был очень изможден, он упорно отказывался лечиться, пока не позаботятся о его второй дочери (Лейле) и сыне, маленьком Ахмаде, которые были также больны.

Фактически только после того, как они полностью выздоровели, он разрешил лечить себя. И даже тогда, единственные лекарства (насколько так можно выразится), которые он согласился принимать, были из разряда "природной" терапии. Любое предложение дополнительного обследования полностью отвергалось.

BY Перечитывая Генона




Share with your friend now:
group-telegram.com/Guenon_source/528

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries. "We're seeing really dramatic moves, and it's all really tied to Ukraine right now, and in a secondary way, in terms of interest rates," Octavio Marenzi, CEO of Opimas, told Yahoo Finance Live on Thursday. "This war in Ukraine is going to give the Fed the ammunition, the cover that it needs, to not raise interest rates too quickly. And I think Jay Powell is a very tepid sort of inflation fighter and he's not going to do as much as he needs to do to get that under control. And this seems like an excuse to kick the can further down the road still and not do too much too soon." Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin.
from no


Telegram Перечитывая Генона
FROM American