РЕШИЛА НА ДОСУГЕ ПОДТЯНУТЬ свои знания в эмоциональной грамотности, читала про технологии как повысить свой EI, это как IQ, но только важнее🫣 И хочу поделиться с вами девятью невероятными эмоциями, о которых сама только узнала!
МУДИТА (санскрит) - бесконечная радость от того, что другому хорошо.
КАУКОКАЙПУ (финский) - тоска по месту, где никогда не был.
МАЛУ (индонезийский) - когда стоишь рядом с кем-то важным и ужасно нервничаешь.
ИКТСУАРПОК (канадские инуиты) - легкое волнение, когда ждёшь друзей, а они не идут.
ГИГИЛ (тагальский) - острый приступ умиления, неконтролируемое желание потискать и пощекотать.
ШЕМОМЕЧАМА (грузинский) - удивление и неловкость от того, что, не заметив, съел всё, что было на столе.
ТОРШЛЮСПАНИК (немецкий) - страх того, что время утекает сквозь пальцы.
АВУМБУК (Новая Гвинея) - тяжесть, усталость и пустота после ухода гостей.
ШАДЕНФРОЙДЕ (немецкий) - удовольствие при виде чужих проблем.
Составьте предложения из этих слов, и получится оригинальное пожелание кому-то 😉
РЕШИЛА НА ДОСУГЕ ПОДТЯНУТЬ свои знания в эмоциональной грамотности, читала про технологии как повысить свой EI, это как IQ, но только важнее🫣 И хочу поделиться с вами девятью невероятными эмоциями, о которых сама только узнала!
МУДИТА (санскрит) - бесконечная радость от того, что другому хорошо.
КАУКОКАЙПУ (финский) - тоска по месту, где никогда не был.
МАЛУ (индонезийский) - когда стоишь рядом с кем-то важным и ужасно нервничаешь.
ИКТСУАРПОК (канадские инуиты) - легкое волнение, когда ждёшь друзей, а они не идут.
ГИГИЛ (тагальский) - острый приступ умиления, неконтролируемое желание потискать и пощекотать.
ШЕМОМЕЧАМА (грузинский) - удивление и неловкость от того, что, не заметив, съел всё, что было на столе.
ТОРШЛЮСПАНИК (немецкий) - страх того, что время утекает сквозь пальцы.
АВУМБУК (Новая Гвинея) - тяжесть, усталость и пустота после ухода гостей.
ШАДЕНФРОЙДЕ (немецкий) - удовольствие при виде чужих проблем.
Составьте предложения из этих слов, и получится оригинальное пожелание кому-то 😉
"Like the bombing of the maternity ward in Mariupol," he said, "Even before it hits the news, you see the videos on the Telegram channels." In December 2021, Sebi officials had conducted a search and seizure operation at the premises of certain persons carrying out similar manipulative activities through Telegram channels. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback.
from no
