Заводы, расположенные на территории Федерации Боснии и Герцеговины, при дополнительных инвестициях способны начать массовое производство боеприпасов, что может «изменить ход войны на Украине» — по мнению местных аналитиков.
Считается, что только завод «Претис» может производить 50-70 тысяч крупнокалиберных боеприпасов, а при инвестициях в модернизацию производственных линий эта цифра может дойти до ста тысяч ракет в год, считает военный аналитик Берко Зечевич.
«Для такой цифры необходимы инвестиции в размере 30-50 миллионов евро» — считает Зечевич, отмечая, что в предвоенный период «Претис» смог выпустить 760 тысяч артиллерийских и минометных единиц боеприпасов, что превышает годовое производство профильных отраслей всех стран ЕС (650 тысяч).
В качестве главной проблемы в предполагаемой операции по стратегическому снабжению украинской армии огромным количеством боеприпасов из Боснии и Герцеговины мусульманские военные аналитики и члены НПО указывают пальцем на сербские кадры в учреждениях БиГ, которые годами блокируют поставки боеприпасов на Украину.
Заводы, расположенные на территории Федерации Боснии и Герцеговины, при дополнительных инвестициях способны начать массовое производство боеприпасов, что может «изменить ход войны на Украине» — по мнению местных аналитиков.
Считается, что только завод «Претис» может производить 50-70 тысяч крупнокалиберных боеприпасов, а при инвестициях в модернизацию производственных линий эта цифра может дойти до ста тысяч ракет в год, считает военный аналитик Берко Зечевич.
«Для такой цифры необходимы инвестиции в размере 30-50 миллионов евро» — считает Зечевич, отмечая, что в предвоенный период «Претис» смог выпустить 760 тысяч артиллерийских и минометных единиц боеприпасов, что превышает годовое производство профильных отраслей всех стран ЕС (650 тысяч).
В качестве главной проблемы в предполагаемой операции по стратегическому снабжению украинской армии огромным количеством боеприпасов из Боснии и Герцеговины мусульманские военные аналитики и члены НПО указывают пальцем на сербские кадры в учреждениях БиГ, которые годами блокируют поставки боеприпасов на Украину.
Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. Some people used the platform to organize ahead of the storming of the U.S. Capitol in January 2021, and last month Senator Mark Warner sent a letter to Durov urging him to curb Russian information operations on Telegram. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from no
