От Альп до Рейна

Те, кто читают меня достаточно давно, знают, как я люблю кино, «снятое для внутреннего потребления». Почти всегда речь идет о немецких фильмах – их легко анализировать, так как немецкая культура избыточно честна и массу вещей проговаривает открытым текстом. И вот, в минувшие выходные я не без удовольствия посмотрел мини-сериал «Бонн», который мне продали как «Ну тебе же понравился «Вавилон-Берлин», а тут почти то же самое. Даже актеры оттуда есть».

Конечно, «Бонн» существенно слабее экранизации книг Фолькера Кучера. Но смотреть его было любопытно – он ценен, как рассказ немцев о самих себе. И это, безусловно, внутренний продукт: на том же «Нетфликсе» он доступен только на немецком.

На первый взгляд, вышедший этой зимой «Бонн» кажется очередной проработкой «трудного немецкого прошлого». Дело происходит в 1954 году. Хорошие парни из Ведомства по защите конституции (BfV) ищут ушедших на дно нацистов, чтобы не дать тем сбежать из страны, не ответив за свои преступления. Им мешают негодяи из Организации Гелена – эрзац-разведки тогдашней ФРГ – которые сами через одного эсэсовцы и антисемиты, ни в чем не раскаявшиеся и ничему не научившиеся. «Денацификация полностью провалилась, полностью!».

Но если отвлечься от банального – а местами и слабого сюжета – и сосредоточиться на том, что именно вам показывают, становится действительно интересно.

Во-первых, в сериале уже триста тридцать третий раз проговаривается азбучная истина: неонацизм в Германии – это работа немецких же спецслужб. Если где-то в ФРГ под портретом фюрера собрались десять нацистов с зигами и свастиками, то пятеро из них являются сотрудниками тайной полиции, и еще четверо – ее внештатными агентами. Десятый, скорее всего, тоже числится в спецслужбах, но уже иностранных. Отвратительные нацисты в «Бонне», устраивающие факельные шествия по ночам и вопящие «Зиг хайль!» – кто они? А сотрудники Организации Гелена, будущей федеральной разведывательной службы (BND). Служивые люди на государственном обеспечении.

Во-вторых, на основе предыдущего пункта для немецкого зрителя проводится четкая дихотомия. BND, разведка, состоит из костоломов и эсэсовцев; ее основали нацисты, чтобы вернуть темные гитлеровские времена; вся эта организация – мерзкое коричневое пятно на теле нынешней Германии. Любой порядочный немец должен держаться от нее как можно дальше. А вот BfV, т.е. тайная полиция и контрразведка, это хорошие люди. Иногда чуть жестокие и нервные, но такая уж у них работа. Они не спят ночами, сражаясь с нацистской заразой, которая не была до конца побеждена в 1945-м и до сих пор тянет свои липкие щупальца к доброму немецкому народу. Долг каждого гражданина Германии – сотрудничать с BfV, помогать ей, выполнять любые ее требования. Ведь только это удерживает немецкую республику от сползания в геенну гитлеровской диктатуры.

В таком подходе есть резон. Действительно, типичный немец, скорее всего, никогда не столкнется с разведкой своей страны – он существует вне пространства ее операций. Поэтому, пусть думает о ней, что хочет. Но тайная полиция присутствует в его жизни так или иначе постоянно, и он должен относиться к ней с восторгом и уважением. «Ее служба и опасна, и трудна. И на первый взгляд как будто не видна…». У честного гражданина нет причин недолюбливать родную BfV. А если он там чем-то недоволен, значит, наверняка под кроватью прячет Гитлера, а в браузере – вкладку с Краутчаном. И, вообще, рейхсбюргер.

Почему, кстати, немецкая тайная полиция называется Ведомством по защите конституции? Почему конституцию нужно защищать? Потому что после войны немцам слегка порезали вокабуляр, выдав взамен эвфемизмы. Так что в современной Германии «патриоты конституции» помогают «защитникам конституции» бороться с «врагами конституции». Всё это – официальные термины; считается, что другие варианты Германии не подходят. «Уже пробовали, получается какая-то ерунда».

www.group-telegram.com/no/begleita.com/841

3.4K viewsSep 17, 2023 at 08:03

Те, кто читают меня достаточно давно, знают, как я люблю кино, «снятое для внутреннего потребления». Почти всегда речь идет о немецких фильмах – их легко анализировать, так как немецкая культура избыточно честна и массу вещей проговаривает открытым текстом. И вот, в минувшие выходные я не без удовольствия посмотрел мини-сериал «Бонн», который мне продали как «Ну тебе же понравился «Вавилон-Берлин», а тут почти то же самое. Даже актеры оттуда есть».

Конечно, «Бонн» существенно слабее экранизации книг Фолькера Кучера. Но смотреть его было любопытно – он ценен, как рассказ немцев о самих себе. И это, безусловно, внутренний продукт: на том же «Нетфликсе» он доступен только на немецком.

На первый взгляд, вышедший этой зимой «Бонн» кажется очередной проработкой «трудного немецкого прошлого». Дело происходит в 1954 году. Хорошие парни из Ведомства по защите конституции (BfV) ищут ушедших на дно нацистов, чтобы не дать тем сбежать из страны, не ответив за свои преступления. Им мешают негодяи из Организации Гелена – эрзац-разведки тогдашней ФРГ – которые сами через одного эсэсовцы и антисемиты, ни в чем не раскаявшиеся и ничему не научившиеся. «Денацификация полностью провалилась, полностью!».

Но если отвлечься от банального – а местами и слабого сюжета – и сосредоточиться на том, что именно вам показывают, становится действительно интересно.

Во-первых, в сериале уже триста тридцать третий раз проговаривается азбучная истина: неонацизм в Германии – это работа немецких же спецслужб. Если где-то в ФРГ под портретом фюрера собрались десять нацистов с зигами и свастиками, то пятеро из них являются сотрудниками тайной полиции, и еще четверо – ее внештатными агентами. Десятый, скорее всего, тоже числится в спецслужбах, но уже иностранных. Отвратительные нацисты в «Бонне», устраивающие факельные шествия по ночам и вопящие «Зиг хайль!» – кто они? А сотрудники Организации Гелена, будущей федеральной разведывательной службы (BND). Служивые люди на государственном обеспечении.

Во-вторых, на основе предыдущего пункта для немецкого зрителя проводится четкая дихотомия. BND, разведка, состоит из костоломов и эсэсовцев; ее основали нацисты, чтобы вернуть темные гитлеровские времена; вся эта организация – мерзкое коричневое пятно на теле нынешней Германии. Любой порядочный немец должен держаться от нее как можно дальше. А вот BfV, т.е. тайная полиция и контрразведка, это хорошие люди. Иногда чуть жестокие и нервные, но такая уж у них работа. Они не спят ночами, сражаясь с нацистской заразой, которая не была до конца побеждена в 1945-м и до сих пор тянет свои липкие щупальца к доброму немецкому народу. Долг каждого гражданина Германии – сотрудничать с BfV, помогать ей, выполнять любые ее требования. Ведь только это удерживает немецкую республику от сползания в геенну гитлеровской диктатуры.

В таком подходе есть резон. Действительно, типичный немец, скорее всего, никогда не столкнется с разведкой своей страны – он существует вне пространства ее операций. Поэтому, пусть думает о ней, что хочет. Но тайная полиция присутствует в его жизни так или иначе постоянно, и он должен относиться к ней с восторгом и уважением. «Ее служба и опасна, и трудна. И на первый взгляд как будто не видна…». У честного гражданина нет причин недолюбливать родную BfV. А если он там чем-то недоволен, значит, наверняка под кроватью прячет Гитлера, а в браузере – вкладку с Краутчаном. И, вообще, рейхсбюргер.

Почему, кстати, немецкая тайная полиция называется Ведомством по защите конституции? Почему конституцию нужно защищать? Потому что после войны немцам слегка порезали вокабуляр, выдав взамен эвфемизмы. Так что в современной Германии «патриоты конституции» помогают «защитникам конституции» бороться с «врагами конституции». Всё это – официальные термины; считается, что другие варианты Германии не подходят. «Уже пробовали, получается какая-то ерунда».

BY От Альп до Рейна