«Ноябрь — слон в березовом лесу, Заметив солнца мертвую осу, Он хоботом ей смочит желтый бок, И оживит уснувшую, Как Бог». (с)
Игорь Караулов пишет о стихах Влада Маленко: «Очень громко стали судить о поэзии сторонники принципа «палочки должны быть попендикулярны». Но поэзия — искусство весьма конкретное. Можете ли вы конкретно сказать, что вам здесь не нравится? Я представил себе, что этот текст обсуждается на наших азовских семинарах, которые Влад организовал, и вижу только одну претензию, которая была бы признана обоснованной: растягивание слова «ноябрь» до «ноябЫрь». Да, у поэтов это считается огрехом, как и «корабЫль», допустим. Про всё остальное максимум, что вы имеете право сказать: «такая поэтика мне не близка». Точка».
С тех пор, как Игорь превратился из обычного поэта в «z-поэта», я перестала его понимать. Он сам слышит, что он говорит? Где и у кого «попендикулярно»? На поэтических семинарах? Вы там молодежь учите поэзии? Девочек и мальчиков пятнадцати лет? Или здоровые лбы сидят там, выпивают и лижут друг другу жопы? Ну, так, если честно.
Да, мне не близка поэтика Влада Маленко, о котором я только сегодня услышала. Потому что это графомания. «Каша из образов, страстей и понятий» (с). Только «ноябЫрь» вызывает вопросы? «Запятайки» все расставлены, а дальше отвяжитесь? В размер попадает, вот тебе и литература? Да вы там долбанулись все.
Почему у поэта ноябрь — это слон? У вас теперь слон — тотемное животное? У Пегова танки — это слоны, с вечно торчащими почему-то хоботами. У этого ноябрь — наш слоняра, гойда! Лепи всё подряд, будет метафора, так что ли? А не метафора, так сравнение. Ну, Шариков же: «В z-поэты пойду! Шикарное занятие!» Лепи чего хочешь, а кому не понравится, так это ему поэтика не близка и вообще, он — чернь. Любой так выдаст миллион строк сходу: «Мой дом стоит как смерть Пуанкаре». «Логарифмической линейкой едет додж». «Апрель — енот, стирает в лужах лед». А, нет, последнее отставить, туда случайно затесался смысл.
Так и почему ноябрь — это слон? Простой же вопрос. В чем эта упоительная схожесть, которая так пленяет читателя в метафоре? Ноябрь — большой и серый? А октябрь тогда какой? Побольше ноября-то будет. А хобот у ноября — это что? Которым он покойную осу увлажняет?
Далее поэт пишет:
А вот и я собрался на парад, Вооружен чернилами, поддат, Сел на слона. Держусь там сам не свой И небо задеваю головой.
Может, «поддат» (единственное живое слово тут вообще) всё и объясняет? Итак, поэт взгромоздился на ноябрь (напоминаю, что слон — это ноябрь) и собрался на парад. Видимо, в честь Дня народного единства. Ну, или в честь Великой Октябрьской социалистической революции. Какие там ещё парады в ноябре, которые узнаваемы? Или зачем тут парад? Пробег слонов по России в рамках БРИКС и российско-индийской дружбы?
Однако же далее поэт замечает:
Куда мы едем всем ветрам назло? Уже мороз, но от слона тепло. В нем сердце больше, Чем звезда кремля. И грустен мир, как русские поля.
Начинаю натурально путаться. Как это — «куда едем»? Что за вопрос?! Как куда?! Вот же было ясно сказано: на парад, бля! На парад! Откуда вдруг взялись эти неожиданные сомнения?
Уже мороз, но тепло от ноября (напоминаю ещё раз, что поэт путешествует на ноябре, а слон — это ноябрь, не забываем о развернутой метафоре). Чем же ноябрь так согревает поэта (обратим внимание, что мороз от ноября отдельно)? Не тем ли, что кремль (почему-то с маленькой буквы) включил отопление, и наш поэт путешествует на слоне за столом, а мороз — за окном, а на столе то, чем он поддат, и вот картина с огромным трудом, но начинает складываться. Парад в этом случае начнется вечером прямо на слоне, соседям придется бить по батарее.
Финал такой:
И сыплется воскресшая вода. И слон идет. И я на нём, балда. Сижу, вдыхая утренний снежок. Куда-нибудь да вывезет, дружок.
Только подумала, что стала понимать метафору. Слон-ноябрь оживил осу-солнце, солнце пригрело, пошел ноябрьский дождик… Нет. Какой дождик, если там снежок? Короче, задница в тепле от большого сердца, авось, пальцы не ампутируют.
«Ноябрь — слон в березовом лесу, Заметив солнца мертвую осу, Он хоботом ей смочит желтый бок, И оживит уснувшую, Как Бог». (с)
Игорь Караулов пишет о стихах Влада Маленко: «Очень громко стали судить о поэзии сторонники принципа «палочки должны быть попендикулярны». Но поэзия — искусство весьма конкретное. Можете ли вы конкретно сказать, что вам здесь не нравится? Я представил себе, что этот текст обсуждается на наших азовских семинарах, которые Влад организовал, и вижу только одну претензию, которая была бы признана обоснованной: растягивание слова «ноябрь» до «ноябЫрь». Да, у поэтов это считается огрехом, как и «корабЫль», допустим. Про всё остальное максимум, что вы имеете право сказать: «такая поэтика мне не близка». Точка».
С тех пор, как Игорь превратился из обычного поэта в «z-поэта», я перестала его понимать. Он сам слышит, что он говорит? Где и у кого «попендикулярно»? На поэтических семинарах? Вы там молодежь учите поэзии? Девочек и мальчиков пятнадцати лет? Или здоровые лбы сидят там, выпивают и лижут друг другу жопы? Ну, так, если честно.
Да, мне не близка поэтика Влада Маленко, о котором я только сегодня услышала. Потому что это графомания. «Каша из образов, страстей и понятий» (с). Только «ноябЫрь» вызывает вопросы? «Запятайки» все расставлены, а дальше отвяжитесь? В размер попадает, вот тебе и литература? Да вы там долбанулись все.
Почему у поэта ноябрь — это слон? У вас теперь слон — тотемное животное? У Пегова танки — это слоны, с вечно торчащими почему-то хоботами. У этого ноябрь — наш слоняра, гойда! Лепи всё подряд, будет метафора, так что ли? А не метафора, так сравнение. Ну, Шариков же: «В z-поэты пойду! Шикарное занятие!» Лепи чего хочешь, а кому не понравится, так это ему поэтика не близка и вообще, он — чернь. Любой так выдаст миллион строк сходу: «Мой дом стоит как смерть Пуанкаре». «Логарифмической линейкой едет додж». «Апрель — енот, стирает в лужах лед». А, нет, последнее отставить, туда случайно затесался смысл.
Так и почему ноябрь — это слон? Простой же вопрос. В чем эта упоительная схожесть, которая так пленяет читателя в метафоре? Ноябрь — большой и серый? А октябрь тогда какой? Побольше ноября-то будет. А хобот у ноября — это что? Которым он покойную осу увлажняет?
Далее поэт пишет:
А вот и я собрался на парад, Вооружен чернилами, поддат, Сел на слона. Держусь там сам не свой И небо задеваю головой.
Может, «поддат» (единственное живое слово тут вообще) всё и объясняет? Итак, поэт взгромоздился на ноябрь (напоминаю, что слон — это ноябрь) и собрался на парад. Видимо, в честь Дня народного единства. Ну, или в честь Великой Октябрьской социалистической революции. Какие там ещё парады в ноябре, которые узнаваемы? Или зачем тут парад? Пробег слонов по России в рамках БРИКС и российско-индийской дружбы?
Однако же далее поэт замечает:
Куда мы едем всем ветрам назло? Уже мороз, но от слона тепло. В нем сердце больше, Чем звезда кремля. И грустен мир, как русские поля.
Начинаю натурально путаться. Как это — «куда едем»? Что за вопрос?! Как куда?! Вот же было ясно сказано: на парад, бля! На парад! Откуда вдруг взялись эти неожиданные сомнения?
Уже мороз, но тепло от ноября (напоминаю ещё раз, что поэт путешествует на ноябре, а слон — это ноябрь, не забываем о развернутой метафоре). Чем же ноябрь так согревает поэта (обратим внимание, что мороз от ноября отдельно)? Не тем ли, что кремль (почему-то с маленькой буквы) включил отопление, и наш поэт путешествует на слоне за столом, а мороз — за окном, а на столе то, чем он поддат, и вот картина с огромным трудом, но начинает складываться. Парад в этом случае начнется вечером прямо на слоне, соседям придется бить по батарее.
Финал такой:
И сыплется воскресшая вода. И слон идет. И я на нём, балда. Сижу, вдыхая утренний снежок. Куда-нибудь да вывезет, дружок.
Только подумала, что стала понимать метафору. Слон-ноябрь оживил осу-солнце, солнце пригрело, пошел ноябрьский дождик… Нет. Какой дождик, если там снежок? Короче, задница в тепле от большого сердца, авось, пальцы не ампутируют.
BY Вестник родимых болот
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." The fake Zelenskiy account reached 20,000 followers on Telegram before it was shut down, a remedial action that experts say is all too rare. "The result is on this photo: fiery 'greetings' to the invaders," the Security Service of Ukraine wrote alongside a photo showing several military vehicles among plumes of black smoke.
from no
