Нужен языковой сертификат, но нет мотивации? Изучение языка застопорилось?

С такими запросами работает Илья — преподаватель с педагогическим опытом и высшим лингвистическим образованием в Германии и РФ.

Он готовит к международным экзаменам (Goethe, TELC, IELTS, TOEFL, Cambridge и др.), необходимым для гражданства и других бюрократических процедур за границей.

Структурированный подход, сильная академическая и практическая база, методичный разбор заданий — всё это помогает студентам сдавать экзамены на высокие баллы.

100% учеников Ильи успешно проходят экзамен с первого раза.

Записывайтесь на первый урок и приближайтесь к своей языковой цели уже сейчас.

В разгар предвыборной гонки Свободные демократы (FDP) в Кёльне прибегают к negative campaigning; благо в Германии это легально.

Сценарий слева отсылает к курсирующему на базе заявлений Фридриха Мерца (CDU) потенциалу повторного назначения Роберта Хабека («Зелёные») министром экономики и климата. Подпись: «Плохо для экономики».

А справа изображен альтернативный исход — преодоление FDP пятипроцентного барьера и Кристиан Линднер во главе соответствующего министерства: «Хорошо для экономики».

Вынося за скобки степень отчаянности политического маркетинга либералов, такие наглядные дихотомии сложно не признать крайне доходчивыми. А значит и эффективными.

@BundeskanzlerRU

​​Как предвыборные дебаты отразятся на выборах?

Дебаты ключевых кандидатов — неизменная классика любой предвыборной гонки. Однако внеочередной характер парламентских выборов в Германии и, соответственно, сжатые сроки кампании внесли свои коррективы: телевизионное пространство оказалось перенасыщено политическими форматами. И хотя ведущие политики страны почти ежедневно путешествуют из студии в студию, содержательная сторона дискуссии вряд ли способна удивить и тем более вдохновить избирателя.

Сначала «по праву сильных» в риторической схватке схлестнулись действующий канцлер Олаф Шольц (SPD) и будущий канцлер Фридрих Мерц (CDU). Социал-демократ пытался атаковать обвинениями в «нарушении табу» — то есть в совместном голосовании христианских демократов с «нерукопожатной» AfD. Но посвятить весь эфир, хотя и горячей, но слишком конкретной теме, было невозможно. Речь неизбежно зашла о миграционной политике, а на этом попроще легче было Мерцу: провалы уходящего правительства не подметили, пожалуй, только фанатичные сторонники SPD и «Зелёных». Тем не менее, дуэль по инерции «народных» кандидатов закончилась честной «ничьей»: обе партии официально объявили победителем своего кандидата. Следующий раунд — уже сегодня.

Последующие форматы на ZDF, RTL, а затем и ARD расширили состав участников, добавив в дискуссию Роберта Хабека («Зелёные») и Алис Вайдель (AfD). Каждый из ключевых кандидатов говорил, хотя и в разном тоне, о миграции и экономике — это самые волнующие граждан темы. Однако на фоне квазиконсенсуса о необходимости реформ — экзистенциальных для AfD, срочных для CDU, но «взвешенных» для SPD — заметно выделялся действующий вице-канцлер, предпринявший попытку объяснить стагнацию немецкой экономики «потерей предпринимателями веры в будущее», а также отвергший возвращение к атомной энергетике. Электоральный эффект подобных выступлений, впрочем, косметический: 84% зрителей признались, что дебаты не изменили их выбор.

Форматы «Klartext» на ZDF и «Wahlarena» на ARD, на которых вопросы кандидатам могут задать зрители, однако, отметились не только статусом-кво партийных рейтингов, но и часто сопровождающими государственных теле- и радиовещателей скандалами. Судя по тому факту, что гости телешоу ни разу не упомянули действительно свежие темы, например, в случае «Klartext» мюнхенский теракт или расистское высказывание Олафа Шольца, вопросы были заготовлены заранее. С другой стороны, непропорционально большое внимание получили такие темы как климат, регулирование социальных сетей и личная жизнь сопредседателя AfD Алис Вайдель.

Но еще больше критики спровоцировал выборка публики, которая, по задумке, должна быть репрезентативной. На опыте прошлых обвинений в предвзятости, ведущие «Wahlarena» предупредили: в зале присутствуют члены разных партий. Однако партийная аффилиация задающего вопрос кандидату, явно не была случайной. Так о климате Фридриха Мерца (CDU) спросил фермер, оказавшийся по совместительству активистом «Fridays for Future», а обеспокоенность вероятным возрождением концлагерей (!) для sexual minority в адрес Алис Вайдель (AfD) выразил член партии «Зелёных».

Ограниченные рамки предвыборной кампании, таким образом, не только насытили программную сетку немецкого телевидения дебатами, но и подстегнули усилия СМИ по формированию альтернативной повестки: классические для «Зелёных» и, в меньшей степени, SPD постматериалистические нарративы о климате, глобальной справедливости и идентичности, озвученные устами якобы простых граждан, должны были сконструировать «удобную» дискуссионную среду. Но судя по смешанным реакциям на формат, организаторы лишь в очередной раз оголили проблему политической ангажированности немецких «общественных» (ÖRR) медиа.

@BundeskanzlerRU

​​Главные проблемы Германии? Зависит от того, кого спросить

Несмотря на общую популярность таких обостренных вопросов, как экономика и миграция, их восприятие среди людей с разными политическими взглядами заметно отличается.

Так, иммиграцию главным «политическим вызовом страны» назвали 57% правых респондентов и 49% центристов. А вот в левом лагере этот вопрос, как и преступность, не попал в пятерку самых важных. С другой стороны, 44% левых респондентов важным отметили изменение климата, хотя в других политических лагерях этот вопрос в топ-5 не попал.

Различие в приоритетах избирателей, впрочем, не случайно, и детерминируется целым рядом факторов. Один из них — ценностный — подсвечивает уже ставшая трюизмом на этом канале теория постматериализма Рональда Инглхарта. Левые, которые обычно отмечаются более высоким уровнем экономической защищенности, придают больше значения нематериальным ценностям и глобальным вопросам, как экология и равенство. Правые, наоборот, акцентируются на материальных вопросах экономики и безопасности.

Впрочем, даже восприятие очевидных проблем подвержено идеологической оптике. Например, инфляция и стоимость жизни в Германии одинаково беспокоят как левых, так и правых (48%). Это вызвано объективным условием — рецессией национальной экономики. Однако первые увидят причиной системные сбои рынка, требующие государственного вмешательства, а вторые — чрезмерные государственные интервенции.

Такой идеологический и оттого интерпретационный раскол — предтеча политического кризиса per se, так как сначала без общего признания проблемы, а затем и пути её решения, политические элиты попросту не смогут выработать согласованную и эффективную политику. Немецкий случай, в частности, осложняется историческим опытом: как отмечал Тома Пикетти, в Германии, Франции и Скандинавии, то есть странах с традиционно сильным государством, реакция на кризис чаще выражается «левым ответом» — то есть усилением соцзащиты. И этот аргумент, пожалуй, исчерпывающе иллюстрируется антикризисными мерами федерального правительства после 2008 года и эпохой Меркель как таковой.

Впрочем, европейская интерпретация кризисов эволюционирует вместе с фрагментацией партийного ландшафта: с недавних пор «американский ответ» — то есть неолиберальные устремления к большей рыночной свободе — транслируют т.н. «правые популисты», хотя и не без местной специфики в виде социального консерватизма и национализма. В этом контексте неудивительны декларативные симпатии действующей американской администрации к AfD: имея общий взгляд на вызовы времени и, тем более, ответы — проще договориться.

@BundeskanzlerRU

К слову, прямо сейчас опросы пророчат отсутствие абсолютного большинства (316 мандатов) для любой двухпартийной коалиции, кроме чёрно-синей (CDU/CSU+AfD).

Однако, чтобы это условие было соблюдено, требуется преодоление пятипроцентного барьера как минимум двумя малыми партиями: Die Linke, BSW, FDP. В таком сценарии лидеру опросов — CDU — не хватит электорального веса для создания как «Большой коалиции» c SPD, так и первого на федеральном уровне чёрно-зелёного альянса.

Так, единственной опцией без немыслимого и многократно отвергнутого падения «брандмауэра», останется очередная трёхпартийная коалиция, а её состав будет зависеть от того, какие из «третьих партий» пройдут в Бундестаг.

Учитывая немецкую традицию называть партийные констелляции в честь стран, флаги которых «конструируют» партийные цвета участников гипотетического правительства, арифметически возможными могут стать:

🇦🇫 «Афганистан»: CDU+SPD+Grüne
🇩🇪 «Германия»: CDU+SPD+FDP
🇯🇲 «Ямайка»: CDU+Grüne+FDP

Любой из раскладов, впрочем, обещает отметиться очередным рекордом длительности коалиционных переговоров и, крайне вероятно, «имплементарной дисфункциональностью» — то есть неспособностью провести внятные реформы из-за глубоких идеологических разногласий.

На фоне эпохальных вызовов вместе с очевидным переустройством мирового порядка усилиями американской администрации, таким образом, Германия рискует быть политически парализованной еще несколько крайне драгоценных для себя лет.

@BundeskanzlerRU

На пиво и брецель 🥨🍺

Аналитика, свободная от денег государства и партийных фондов, — это уникальное предложение «Бундесканцлера».

И поддержка читателей поможет сохранить эту независимость.

​​Почему мигранты голосуют за левых?

В Германии прямо сейчас насчитывается 7 миллионов людей с миграционным прошлым, которые имеют немецкое гражданство и, соответственно, активное избирательное право. Это 12% от общего числа избирателей, причем 3/4 из этой выборки — мигранты первого поколения. Как и любая другая социальная группа, люди с миграционным бэкграундом имеют заметный паттерн электорального поведения — более выраженные левые политические взгляды по сравнению с коренным населением и, соответственно, голос в пользу левых и лево-центристских партий.

Это, собственно, и подтвердил тематический опрос DeZIM в Дуйсбурге. Социал-демократы получили большинство голосов в каждой из групп происхождения мигрантов, будь это выходцы из Турции, постсоветского пространства или других регионов. Лидерство конкретно SPD, впрочем, детерминируется географией опроса: Дуйсбург — это типичный «красный» город и, кроме того, «родина» прямого мандата для председателя Бундестага Бербель Бас. Социал-демократы популярны здесь и среди местного населения, так что экстраполировать результаты опроса следует с осторожностью.

При этом находка социологического исследования укладывается в общие рамки известного политической науке. Левые партии уже несколько десятилетий завоевывают симпатии мигрантского сообщества: как в США, так и Европе, причём включая второе поколение — то есть детей натурализованных мигрантов. Связано это, как не сложно догадаться, с политическим предложением левых: бесплатные меры интеграции, трудовые и социальные привилегии и даже гражданские права. Не имея собственности в новой стране проживания мигранты более падки на идею «отнять и поделить» или, по крайней мере, на её усеченный вариант — перераспределение доходов в виде социальных пособий.

При этом уличить мигрантов в сугубо материальном интересе и экономическом голосовании нельзя. Столкнувшись с трудностями переезда, рабочей и культурной интеграцией, а иногда и дискриминацией, классические левые принципы равенства и социальной справедливости могут исповедоваться в таких группах вполне искренне.

Интереснее скорее то, что левые партии идут на встречу объективным и субъективным страданиям иммигрантов и делают ставку на типичные клиентелистские стратегии — вплоть до требования распространения избирательного права на неграждан, уже высказанного, например, немецкими «Зелёными». Учитывая очевидное отмирание старых адресатов левой политики — пролетариата как класса, мигранты нужны левым партиям в той же степени, в какой они нужны мигрантам. И исследования об идеологических предпочтениях второго поколения приезжих, подчёркивая долгосрочное влияние иммиграции на политический ландшафт, доказывают существование этого стратегического союза.

@BundeskanzlerRU

А вот так голосуют мусульмане в Германии

Dava — это «Демократический альянс за разнообразие и пробуждение». Аббревиатура, впрочем, переводится с арабского как «наше дело» и иногда означает намерение обращения в ислам.

Все четверо основателей в прошлом близко сотрудничали с Эрдоганом и, вероятно, разделяют идею «неоосманизма», отчего партию считают «марионеткой» турецкого автократа.

@BundeskanzlerRU

На последних метрах предвыборной дистанции институт Алленсбаха снова пророчит «Свободным демократам» меньше заветных 5%.

Самая интригующая и накаленная атмосфера воскресного вечера, таким образом, обещает быть именно на Wahlparty FDP. Подобно 2013 году стоит ожидать либо слёз, либо праздника.

Выборы уже послезавтра. Bleib dran.

@BundeskanzlerRU

​​(Не)нужный либерализм: почему FDP теряет позиции?

Уже завтра «Свободные демократы» (FDP) рискуют во второй раз в своей истории не преодолеть пятипроцентный заградительный барьер, не попав в Бундестаг. Либералы входили состав федерального правительства 18 раз и совокупно пробыли во власти 49 лет, хотя и в статусе младшего коалиционного партнёра. Иными словами, FDP — это одна из трёх политических сил, которые сформировали облик сегодняшней Германии. Однако всё рискует измениться: последнее десятилетие ряды партии покидают сторонники, теряет представительство в Ландтагах и критикуется за «утраченный идейный профиль». Но почему либералы лишились статуса единственного «кингмейкера» на немецком политическом ландшафте?

На выборах 2009 года «Свободные демократы» получили рекордные 14,6% голосов и завоевали невиданное количество министерских портфелей во втором кабинете Меркель. Спустя полгода рейтинг одобрения партии, однако, упал до 5%. То же повторилось в 2021 году, когда FDP присоединилась к трёхпартийному «светофорному» правительству: на протяжении всей легислатуры опросы фиксировали крайнее недовольство либеральных избирателей. Одни объясняли это общим, скорее левым вектором политики «Светофора» и, соответственно, «предательством» надежд родного электората FDP. Другие, наоборот, считали, что партия несет издержки за излишнюю принципиальность, как отказ Кристиана Линднера закрыть бюджетную дыру новыми заимствованиями. У двух интерпретаций, впрочем, есть общее место: либералов наказывает своя же электоральная база.

И это, судя по циклическому характеру бедствия, — и есть пресловутое «проклятье немецких либералов». Тогда возникает закономерный вопрос: почему FDP из раза в раз теряет свою идентичность? Не погружаясь в идеационные дискуссии о внутренней противоречивости континентального либерализма самого по себе, у политической науки есть более «приземленные» структурные объяснения кризиса европейских либеральных партий.

Во-первых, исторический успех FDP был обусловлен замороженным характером партийной системы: на фоне двух народных партий-гигантов — лево-центристской SPD и право-центристского CDU — «Свободные демократы» были единственной силой с внятным идеологическим профилем. Помимо аутентичного клиентелизма в пользу немецкого бизнеса влияние FDP подстёгивал потенциал коалиционного шантажа: для комфортного большинства одной из народных партий всегда требовалось подключение либералов. Однако всё изменилось с началом фрагментации партийного ландшафта на фоне новых социальных расколов. С появлением «Зелёных», затем «Левых» и, наконец, AfD и BSW — народные партии могут выбирать между потенциальными коалиционными партнёрами, а это значит, что FDP больше не «король на престоле».

Во-вторых, фрагментация закономерно осложнила ход коалиционных переговоров, а большее количество участников снизило удельный вес каждого. В условиях исторической склонности немецкой политической культуры к компромиссу и «политике в центре», чтобы разделить правительственный мандат малым партиям приходится смягчать программные позиции, что приводит к ослаблению их идеологической платформы. Именно поэтому «реальная политика» черно-жёлтой коалиции 2009-2013 и «Светофора» 2021-2024 была далека от предвыборных обещаний либералов. «Наказывать» FDP в этом контексте стало проще, ведь альтернатива появилась не только у больших партий, но и избирателей. С возникновением AfD либералы больше не единственная партия «правее CDU», а культурные прогрессисты, которые всегда были в рядах FDP, теперь могут мигрировать к «Зелёным».

Иными словами, системный кризис либералов во многом имеет экзогенный генезис: объективные глобальные процессы лишили FDP её привилегированного положения, а консенсусный характер немецкой политической системы вкупе с конкурентным давлением новых партий эффективно штрафует либералов за идейность. И найдет ли партия внутренние силы адаптироваться к изменениям, или канет в лету по зову возраста — вопрос еще открытый.

@BundeskanzlerRU

🗳Германия голосует

Избирательные участки уже открылись, а значит, пошёл отсчёт 10 «священным часам демократии» в Германии. На досрочных выборах за голоса избирателей сегодня борются 29 партий и 4506 кандидатов, ожидается высокая явка, а затем — сложное формирование правительственной коалиции. Хотя победитель — CDU Фридриха Мерца — известен заранее благодаря целому массиву демоскопических данных, кто станет вторым и/или третьим участником будущего кабинета будет зависеть от конечного расклада сил.

В частности, интригой вечера остается вопрос: сможет ли партия «Свободных демократов» (FDP) преодолеть пятипроцентный барьер? Прохождение в Бундестаг второй малой партии (помимо Die Linke) саботирует возможность двухпартийной «Большой коалиции» (CDU/CSU+SPD) и тогда арифметически возможным станет трехсторонний альянс между CDU/CSU, SPD и FDP или CDU/CSU, «Зелёными» и FDP.

@BundeskanzlerRU

Самое интересное в день выборов традиционно начинается в 18:00 по Берлину: в этом время закрывается избирательные участки и появляются первые экзит-полы от ARD (Infratest dimap) и ZDF (Forschungsgruppe Wahlen), а вскоре и официальные прогнозы на основе обработанных бюллетеней, ведь подсчёт голосов стартует сразу, как захлопываются двери участка.

А пока взглянем на царящие в обществе настроения, которые, разумеется, не могут не конвертироваться в голос за ту или иную партию. По данным DeutschlandTrend, главный вопрос страны — миграция (37%). Причем приобрела значимость (+14) эта тема на фоне серии исламистских терактов и резонансных преступлений, совершенных мигрантами. В частности, рождественский теракт в Магдебурге, нападение на детей в Ашаффенбурге и недавняя трагедия в Мюнхене. На этом фоне партии ужесточили антимиграционную риторику в своих избирательных кампаниях, а большинство немцев (67%) готово поддержать строгие политические меры в этом направлении.

Вторая по важности тема для граждан Германии — экономика: немецкий ВВП, несмотря на относительно позитивные прогнозы международных институтов и надежды политиков, сокращался два года к ряду: в 2023 и 2024-м. Помимо срочных мер по стимулировании национального хозяйства грядущему правительству придётся решать вопрос здоровья государственных финансов: в 2023 и 2024 гг. дефицит бюджета превышал 2% от ВВП. Камнем преткновения, однако, станет источник финансирования: Die Linke, BSW, «Зелёные» и SPD предлагают реформировать конституционный «долговой тормоз» и закрыть потребности немецкого государства по социальным обязательствам новыми заимствованиями, FDP и AfD — оптимизировать и сократить расходы, а CDU/CSU не имеет принципиальной позиции по этом у вопросу, поэтому особенную важность приобретает партийный состав будущей правящей коалиции.

@BundeskanzlerRU

​​Насколько «родственны» программы CDU и AfD?

Лидер опросов — Христианско-демократический Союз (CDU) — почти гарантированно получит правительственный мандат, а Фридрих Мерц станет десятым канцлером Германии. Но кто самый предпочтительный коалиционный партнёр для право-центристов? Несмотря на многочисленные заявления о принципиальном дистанцировании от AfD на всех уровнях, имплементировать наибольшее количество пунктов предвыборной программы «Союза» помог бы черно-синий альянс, — по крайней об этом свидетельствует контент-анализ, проведенный швейцарским изданием NZZ.

🏃🏾‍♂️Миграция: наибольшее совпадение позиций по главному вопросу этой предвыборной кампании наблюдается между CDU/CSU и AfD, FDP, а также BSW. В частности «Альтернатива для Германии» (AfD) согласна с «Союзом» по всем пяти пунктам, включая переход к выплатам в натуральной форме вместо денег и усложнение натурализации.

💶 Экономика: здесь профиль Союза во многом соответствует AfD и FDP. И консерваторы, и либералы выступают за снижение корпоративных налогов, отвергают «закон о цепочке поставок» и выступают против повышения минимальной заработной платы.

⚛️ Энергетика: «Альтернатива для Германии» (AfD) и «Свободные демократы» (FDP), а также CDU/CSU выступают за возврат к ядерной энергетике. Как и христианские демократы AfD отвергает фракинг, а FDP — единственная из рассмотренных партий, кто его поддерживает. В целом в этой области «Союз» имеет больше общего с «красно-зелёными», чем с AfD, FDP и BSW. Это связано с тем, что христианские демократы намерены повысить налог на CO2, отвергают сокращение расширения ВИЭ и стремятся к «климатической нейтральности» к 2045 году — на пять лет раньше, чем целевой показатель ЕС.

🪖Безопасность: по избранным проблемным областям — создание общеевропейской армии, увеличение помощи Украине и присоединение к ЕС — к профилю «Союза» наиболее близки либералы из FDP и «Зелёные». Что касается увеличения военных расходов, то тут единодушны FDP, «Зелёные», SPD и AfD. «Альтернатива» при этом является единственной партией, помимо CDU/CSU, которая поддерживает восстановление воинской повинности в Германии.

👨🏻‍🦳Социальная политика: в отношении государства всеобщего благосостояния «Альтернатива для Германии» (AfD), FDP и BSW также поддерживают ужесточение санкций для получателей социальных пособий, которые отвергают предложение о трудоустройстве. Фактически, AfD и FDP согласны с «Союзом» по всем социальным пунктам: «нет» налогу на имущество, «нет» базовому пособию на ребенка, «нет» обязательному страхованию граждан и «нет» повышению пенсионного возраста.

Таким образом, предвыборные манифесты CDU/CSU и AfD пересекаются на 76% — это больше, чем с любой другой партией. Аналогичные результаты достигаются, если подсчитывать сходства на основе 38 тезисов «Wahl-O-Mat». В свою очередь FDP занимает второе место как в анализе NZZ, так и согласно тезисам «Wahl-O-Mat». Поэтому, когда Фридрих Мерц утверждает, что CDU/CSU «дальше от AfD, чем от любой другой партии», это может быть справедливо лишь в отношении сконструированного «брандмауэра», но не содержательной части программ.

@BundeskanzlerRU