Третий хоррор Кормана по Эдгару По. И третий его фильм, посвященный каталепсии – заболевании, при котором больной неотличим от трупа. Главного героя картины мучает навязчивый страх быть погребённым заживо – в роду у него были такие случаи. Это мешает ему нормально жить, любить и всё такое. К тому же вокруг него происходят жутковатые события, что не даёт шанса восстановить психическое здоровье.
Обстановка всё та же – готический замок, кладбищенский туман, молнии и гром. В главной роли Рэй Милланд, крупный актёр, совсем не привыкший к хорорам категории Б. Он снимался у Хичкока, Ланга, в культовом нуаре «Большие часы» и даже имеет «Оскар» за роль писателя-алкагодика в драме «Потерянный уик-энд». Актёр он, без сомнения, умелый и талантливый, но по фактуре не очень подходит для участия в таких проектах. Его присутствие даже отчасти рушит атмосферу, он боится кривляться, а тонко играть тут нечего. В результате он просто ходит с постной миной бо́льшую часть фильма.
В сравнении с предыдущими двумя фильмами по По эта картина смотрится бледновато. Декорации у фильма хорошие, но вот работа с цветом стала более простой, хотя светофильтры всё так же используются. Да и сюжет нудноватый.
А ещё на съёмках помощником режиссера был Френсис Форд Коппола.
Третий хоррор Кормана по Эдгару По. И третий его фильм, посвященный каталепсии – заболевании, при котором больной неотличим от трупа. Главного героя картины мучает навязчивый страх быть погребённым заживо – в роду у него были такие случаи. Это мешает ему нормально жить, любить и всё такое. К тому же вокруг него происходят жутковатые события, что не даёт шанса восстановить психическое здоровье.
Обстановка всё та же – готический замок, кладбищенский туман, молнии и гром. В главной роли Рэй Милланд, крупный актёр, совсем не привыкший к хорорам категории Б. Он снимался у Хичкока, Ланга, в культовом нуаре «Большие часы» и даже имеет «Оскар» за роль писателя-алкагодика в драме «Потерянный уик-энд». Актёр он, без сомнения, умелый и талантливый, но по фактуре не очень подходит для участия в таких проектах. Его присутствие даже отчасти рушит атмосферу, он боится кривляться, а тонко играть тут нечего. В результате он просто ходит с постной миной бо́льшую часть фильма.
В сравнении с предыдущими двумя фильмами по По эта картина смотрится бледновато. Декорации у фильма хорошие, но вот работа с цветом стала более простой, хотя светофильтры всё так же используются. Да и сюжет нудноватый.
А ещё на съёмках помощником режиссера был Френсис Форд Коппола.
5.3/10
BY пепяко
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government.
from no
