Там, где ведутся боевые действия и смерть всегда рядом удивительно, как люди относятся к своим питомцам. Эта привязанность часто становится зависимостью.
В моей практике был случай, когда мы, рискуя своими жизнями приехали в самый центр Мариуполя, когда там продолжались бои. Приехали под вечер, в сумерках. И в городе, где нет электричества, дома чёрные от копоти пожаров мы в подвале нашли семью - мать и дочь, которых нас, военных журналистов, просили вывезти в безопасное место родственники.
План был простой: приехали, нашли семью, посадили в машину, загрузили вещи и сразу по темноте из красной зоны в эваколагерь МЧС в Новоазовск. Но всё пошло не по плану.
Семья уезжать отказалась категорически! "- у нас пять кошек. Мы их не оставим!" Вот такие вот приоритеты.
На видео Свято-Никольский монастырь, под Угледаром и пёс, который нашпигован осколками украинских снарядов, и мы с Ириной Волик - директором приюта для животных "Четыре лапки" готовим его к эвакуации в Донецк, в клинику для операции.
Там, где ведутся боевые действия и смерть всегда рядом удивительно, как люди относятся к своим питомцам. Эта привязанность часто становится зависимостью.
В моей практике был случай, когда мы, рискуя своими жизнями приехали в самый центр Мариуполя, когда там продолжались бои. Приехали под вечер, в сумерках. И в городе, где нет электричества, дома чёрные от копоти пожаров мы в подвале нашли семью - мать и дочь, которых нас, военных журналистов, просили вывезти в безопасное место родственники.
План был простой: приехали, нашли семью, посадили в машину, загрузили вещи и сразу по темноте из красной зоны в эваколагерь МЧС в Новоазовск. Но всё пошло не по плану.
Семья уезжать отказалась категорически! "- у нас пять кошек. Мы их не оставим!" Вот такие вот приоритеты.
На видео Свято-Никольский монастырь, под Угледаром и пёс, который нашпигован осколками украинских снарядов, и мы с Ириной Волик - директором приюта для животных "Четыре лапки" готовим его к эвакуации в Донецк, в клинику для операции.
BY Евгений Линин
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. As a result, the pandemic saw many newcomers to Telegram, including prominent anti-vaccine activists who used the app's hands-off approach to share false information on shots, a study from the Institute for Strategic Dialogue shows. "The result is on this photo: fiery 'greetings' to the invaders," the Security Service of Ukraine wrote alongside a photo showing several military vehicles among plumes of black smoke. "Your messages about the movement of the enemy through the official chatbot … bring new trophies every day," the government agency tweeted.
from no
