Встречаемся в эту субботу на презентации Фишера! Сдается мне будет аншлаг

На ярмарке non/fiction представим долгожданный сборник эссе и интернет-постов «k-punk» Марка Фишера.

Когда: 7 декабря, 18:15
Где: Гостиный двор, Зал №1

Блог k-punk Марка Фишера стал культовым пространством для критического осмысления современности. В своих текстах Фишер талантливо совмещает роли музыкального и культурного критика, остро и тонко вскрывающего исторические, экономические, психологические и культурные последствия современного капитализма.

Участники встречи обсудят его знаковые публикации, расскажут, какие тексты вызвали наибольший отклик и что в его высказыванниях релевантно российскому контексту.

Участники:
· Даня Порнорэп — музыкальный критик, автор телеграм-канала PRNRP
· Катя Колпинец — культуролог, исследовательница социальных медиа, автор книги «Формула грез» и телеграм-канала Колпинец
· Карина Бычкова — редактор музыкального медиа The Flow, шеф-редактор сервиса для музыкантов BandLink
· Ник Завриев — диджей и музыкант, ведущий подкаста «Планетроника», преподаватель Moscow Music School
· Игорь Кириенков — шеф-редактор витрин Кинопоиска и Яндекс Книг, критик

Модератор:
Юля Рябова — музыкальный журналист, автор текстов для Афиша Daily, The Flow

Книгу можно будет купить на нашем стенде С-2 или успеть оформить предзаказ со скидкой 15% на сайте.

а также напоминаю, что издательство Фишера zer0 books издавало книги с такими названиями задолго до того, как это стало мейнстримом

Наблюдения 2024, а не итоги

I

Главный жизненный урок уходящего 2024 – наконец-то признала, как сильно нуждаюсь в своем жилье. Если предыдущие годы еще удавалось претерпевать по съемным квартирам, закрывать глаза на очевидные потребности, то в этом году лимит моего терпения был исчерпан. История с вынужденным отъездом с Войковской, где я вполне счастливо прожила год и откуда съезжала против своей воли, лихорадочные поиски нового жилья, когда все привычные способы поисков и все подключенные связи не сработали, а нормальные квартиры улетали за несколько часов, затем два неудачных опыта аренды, один кринжовее другого, повлияли на меня довольно сильно. В октябре я отчетливо услышала как затрещали мои кости, не выдерживая давления обстоятельств. Как посыпались дружбы, оказавшиеся просто связями (не нужно придавать связям такое же значение как дружбам – еще одно открытие этого года).

Сказать, что было тяжело — это ничего не сказать. Работа, десятки одновременных переписок с авторами, обязательства, взлет в статосферу ценников за аренду, склоки с арендодателями, экстренный отъезд из квартиры, где мы не прожили и месяца и въезд в квартиру, которую оценил бы и Балабанов. Решила больше не испытывать себя на прочность и в начале декабря отчалила на юг до лучших времен. Счастлива, что сейчас все позади.

Временами было ощущение, что я живу в фильме «Субстанция»: пока одно мое тело вращается на светских вернисажах в моднейших московских местах и участвует в круглых столах и дискуссиях с рафинированными людьми, другое тело отчищает кухню съемной квартиры на большой академической от слоя говна толщиной в три пальца и выслушивает сбивчивый, истеричный спич от жены владельца квартиры (привожу дословно):

«там нет дубовых этих, сосновых, сосновой мебели, там нет от слова совсем. Ни такого вида из окна, ни метро университет в 20 минутах езды на трамвае. Ничего этого нет. Ни школ хороших. Мы сдали квартиру Кате потому что Катю рекомендовал человек из высшей школы экономики. Она стояла год пустая потому что мы искали приличных людей и не хотели сдавать абы кому. Мы не узнавали даже какая цена. Сейчас вам гугл выдает – средняя цена 75 тысяч. Эта квартира лучше чем средняя квартира. Если сделать косметику она будет стоить вообще очень много».

«Дубовая и сосновая мебель» это неподъемная детская кровать с ящиком внизу, стоящая бельмом в глазу посреди комнаты, которую муж разрешил выкинуть (как и другую мебель в квартире, чтобы взамен мы купили свою), а жена оказалась не в курсе. Также у приличных людей, «сдавших Кате квартиру по рекомендации человека из высшей школы экономики» не работала стиральная машина, а в туалете рядом с унитазом не оказалось ершика – такого я не видела ни в одной квартире, которую снимала за прошедшие десять лет.

Зато мы посмотрели «Матрицу» на видеокассете на местном видеомагнитофоне.

Ладно.

II

Следующим пунктом назначения стала комната в коммуналке на Маршала Соколовского. Видели картину Рогинского «Коммунальная кухня»? Так вот это оно. Плюс мощный запах газа от кухонной плиты, запах сигарет в комнате и ванная, где ремонт, по всей видимости, был в начале 1960-х. Откопала я ее в телеграм группе жилья сотрудников ВШЭ, где после повышения ключевой ставки люди достали из закромов сокровенное - студии в Щербинке и однушки в 20 минутах езды на маршрутке от метро Домодедовская. Женщина, сдававшая эту комнату в группе написала мне следующее (орфография, пунктуация авторские):

Мне очень нравится этот район : всë рядом и метро тоже - напротив нас дом, где долгое время жил Шайгу, когда- то там селились только военные, поэтому всё улицы носят имена маршалов, генералов- элитный район.

Квартира в отличие от района оказалась совсем не элитной. Более того — я думала, таких квартир в Москве уже не существует, они должны были кануть в лету в конце 90-х. Во второй комнате проживал молчаливый парень, третья была закрыта на ключ. У трех комнат было три разных хозяина, поэтому общие пространства лежали в руинах. Готовить на кухне было невозможно, но я умудрялась, в том числе эстетски варила себе кофе в гейзерной кофеварке.

Даже легендарный Крапивенский 4 (знакомые и друзья знают о чем речь) проигрывал жилью на Маршалла Соколовского. Я отправляла друзьям кружки из этой квартиры, их реакция была будто им показывают тру крайм шоу или репортаж золотой эпохи «программы максимум».

Отдельным челленжем было выезжать оттуда на светские рауты и фуршеты (увы, безалкогольные), где вокруг ходили люди в Гуччи и Баленсиаге, лопотали о Космоскоу и арт центре в Абу-Даби, а я стояла и оценивала, сдал бы мне кто-нибудь из этих людей квартиру, случись наша встреча в других обстоятельствах. И как бы эта квартира выглядела.

Эти два с лишним месяца стоили мне много крови. Съезжая с Маршала Соколовского, вспоминала легендарный еврейский анекдот про козу.

Ладно. Перелезла и через это.

Если не считать кринжовых историй с арендой, случившихся осенью, в этом году я часто была счастлива. Почти на всех фотографиях, что скопились у меня в телефоне, я улыбаюсь. Поездки этого года – черное море, владикавказ, калининград, балтийск, стамбул – были топовыми. Несмотря на дописанную в августе кандидатскую диссертацию, наконец-то написанную третью статью для скопуса (необходимую для восстановления в аспирантуре), интенсивную работу, внезапную смерть одного из когда-то лучших друзей в Тольятти в начале сентября, распавшиеся связи – под конец года я не чувствую усталости, обиды или злости. Планы на будущее стали еще четче, ожидания от себя понятнее, многое встало на свои места. Как ни крути, главным для меня оказался собственный дом.

Его обретением я и займусь в грядущем году