Рекомендуем к прочтению интереснейшее интервью автора нового комментария к «Берлинскому дневнику» Марии Васильчиковой. Никита Елисеев с безупречной библиографической точностью устанавливает некоторые детали, о которых не знала русская княжна, писавшая дневник:
Н. Е.: Вот история, которая меня умилила. Мария Илларионовна записывала всё, что она слышала на работе в МИДе. И вот она пишет о гибели самого крупного боевого судна Германии — линкора «Бисмарк». Оказывается, на этом корабле плавал кот.
Н. Н.: Моряки наморщатся — ходил.
Н. Е.: Точно. «Бисмарк» утонул, кот — нет. Его выловили английские моряки и взяли с собой на корабль, который потопил «Бисмарк». Спустя год этот корабль был потоплен. Как вы думаете, что стало с котом?
Н. Н.: Я надеюсь, что такой кот должен был выжить?
Н. Е.: Он выжил. Его взяли на авианосец и назвали Сэмом. На авианосце его прозвали Сэм Непотопляемый. Вы будете смеяться, хотя это плохой смех, но авианосец тоже потопили. А кот снова остался цел. Сэм Непотопляемый был переправлен в Гибралтар, где жил до 1956 года. Остались и фотография его, и портрет. Даже несколько портретов.
Полный текст интервью с Никитой Елисеевым
«Берлинский дневник» в интернет-магазине со скидкой 30%
Фото: Подписные издания
Н. Е.: Вот история, которая меня умилила. Мария Илларионовна записывала всё, что она слышала на работе в МИДе. И вот она пишет о гибели самого крупного боевого судна Германии — линкора «Бисмарк». Оказывается, на этом корабле плавал кот.
Н. Н.: Моряки наморщатся — ходил.
Н. Е.: Точно. «Бисмарк» утонул, кот — нет. Его выловили английские моряки и взяли с собой на корабль, который потопил «Бисмарк». Спустя год этот корабль был потоплен. Как вы думаете, что стало с котом?
Н. Н.: Я надеюсь, что такой кот должен был выжить?
Н. Е.: Он выжил. Его взяли на авианосец и назвали Сэмом. На авианосце его прозвали Сэм Непотопляемый. Вы будете смеяться, хотя это плохой смех, но авианосец тоже потопили. А кот снова остался цел. Сэм Непотопляемый был переправлен в Гибралтар, где жил до 1956 года. Остались и фотография его, и портрет. Даже несколько портретов.
Полный текст интервью с Никитой Елисеевым
«Берлинский дневник» в интернет-магазине со скидкой 30%
Фото: Подписные издания
Сегодня день памяти поэта и прозаика Виктора Iванiва (1977–2015).
«Стихотворения Виктора Iванiва напоминают мне свернутый до предела, превращенный в пружину ветер, который вот-вот вырвется из навязанной ему структуры. Усилия мага — автора то есть — в постоянном удержании этого ветра, напряженные усилия, но незаметные глазу, совершаемые элегантно и в то же время твердо» (Данила Давыдов).
Поэтический корпус Iванiва насчитывает более 1700 произведений, большая часть которых остается неопубликованной. В готовящемся издании, составленном Алексеем Дьячковым, реконструирован свод избранных стихотворений (1995–2015), части которого были утверждены поэтом в разные годы.
Вскоре мы сдадим в печать поэтический сборник автора, который войдет в знакомую вам поэтическую серию издательства.
*
Белые как молоко
Сонные как кувшинки
Как лежбище бельков
Падающие снежинки
Падающие углом
Бумажного самолета
В скатертью дорогом
Смертном полете
«Стихотворения Виктора Iванiва напоминают мне свернутый до предела, превращенный в пружину ветер, который вот-вот вырвется из навязанной ему структуры. Усилия мага — автора то есть — в постоянном удержании этого ветра, напряженные усилия, но незаметные глазу, совершаемые элегантно и в то же время твердо» (Данила Давыдов).
Поэтический корпус Iванiва насчитывает более 1700 произведений, большая часть которых остается неопубликованной. В готовящемся издании, составленном Алексеем Дьячковым, реконструирован свод избранных стихотворений (1995–2015), части которого были утверждены поэтом в разные годы.
Вскоре мы сдадим в печать поэтический сборник автора, который войдет в знакомую вам поэтическую серию издательства.
*
Белые как молоко
Сонные как кувшинки
Как лежбище бельков
Падающие снежинки
Падающие углом
Бумажного самолета
В скатертью дорогом
Смертном полете
Друзья, большая весенняя распродажа продолжается!
До 10 марта в интернет-магазине на все новинки и старинки действует скидка 30%
В марте мы сдаём в печать большие проекты — биографию Варлама Шаламова, написанную немецкой исследовательницей Франциской Тун-Хоэнштайн, и дневник художника Всеволода Воинова, снабженный обширным комментарием петербургских искусствоведов, поэтому рассчитываем на вашу поддержку.
Мы отправляем книги СДЭКом в города России, а также за ее пределы, если вы находитесь в Беларуси, Казахстане, Кыргызстане или Армении — пишите в комментарии «СДЭК». В другие страны: пишите на [email protected], какие книги вам нужны, и мы договоримся, как удобнее их доставить и оплатить.
В середине марта мы отправляемся на Минскую международную ярмарку — готовы захватить ваши заказы и вручить прямо на стенде. Успейте до 3 марта при заказе в интернет-магазине выберать опцию «самовывоз», указав в комментарии «Минск».
До конца февраля к покупке от тысячи рублей мы дарим сборник стихов «Ангел войны» Виктора Кривулина.
До 10 марта в интернет-магазине на все новинки и старинки действует скидка 30%
В марте мы сдаём в печать большие проекты — биографию Варлама Шаламова, написанную немецкой исследовательницей Франциской Тун-Хоэнштайн, и дневник художника Всеволода Воинова, снабженный обширным комментарием петербургских искусствоведов, поэтому рассчитываем на вашу поддержку.
Мы отправляем книги СДЭКом в города России, а также за ее пределы, если вы находитесь в Беларуси, Казахстане, Кыргызстане или Армении — пишите в комментарии «СДЭК». В другие страны: пишите на [email protected], какие книги вам нужны, и мы договоримся, как удобнее их доставить и оплатить.
В середине марта мы отправляемся на Минскую международную ярмарку — готовы захватить ваши заказы и вручить прямо на стенде. Успейте до 3 марта при заказе в интернет-магазине выберать опцию «самовывоз», указав в комментарии «Минск».
До конца февраля к покупке от тысячи рублей мы дарим сборник стихов «Ангел войны» Виктора Кривулина.
Друзья, из печати вышла книга «О чем поют кабиасы. Записки свободного комментатора» филолога Ильи Виницкого.
Прячась от мрачного времени в виртуальное прошлое, Виктор Щебень, alter ego автора — лицо вымышленное, но мыслящее и активное, — стал комментировать «темные» фрагменты из произведений русской (и не только) литературы, по той или иной причине привлекшие мое внимание в последнее время — «Фелицу» Державина, «Героя нашего времени», письма и повести Гоголя, романы Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок», неоромантическую поэзию и прозу Максима Горького, Владимира Маяковского, Эдуарда Багрицкого и Юрия Казакова. В какой-то момент комментарий вышел из-под строго академического контроля и, втягивая в свою орбиту все новые материалы и контексты, начал набухать и развиваться в непредсказуемом, но, как нам кажется, любопытном направлении.
О чем же эта книга? Да о жизни, конечно. О том, как в ней все связано, удивительно, жутко, иллюзорно и непонятно. О духах и демонах литературы, о культурных рифмах, о политике, любви (в том числе и плотской), радостях, воображении, дури (в том числе и поэтической) и страхах; о королях и капусте, об узорах и кляксах истории и чуть-чуть обо мне как ее части и свободном, хотя и несколько скучноватом, несколько подслеповатом и даже несколько на вид безумном, комментаторе.
Во время весенней распродажи книгу «О чем поют кабиасы» можно приобрести в интернет-магазине со скидкой 30%
На «Горьком» опубликован фрагмент из новой книги.
Рекомендуем также предыдущую книгу Ильи Виницкого — «О чем молчит соловей».
Прячась от мрачного времени в виртуальное прошлое, Виктор Щебень, alter ego автора — лицо вымышленное, но мыслящее и активное, — стал комментировать «темные» фрагменты из произведений русской (и не только) литературы, по той или иной причине привлекшие мое внимание в последнее время — «Фелицу» Державина, «Героя нашего времени», письма и повести Гоголя, романы Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок», неоромантическую поэзию и прозу Максима Горького, Владимира Маяковского, Эдуарда Багрицкого и Юрия Казакова. В какой-то момент комментарий вышел из-под строго академического контроля и, втягивая в свою орбиту все новые материалы и контексты, начал набухать и развиваться в непредсказуемом, но, как нам кажется, любопытном направлении.
О чем же эта книга? Да о жизни, конечно. О том, как в ней все связано, удивительно, жутко, иллюзорно и непонятно. О духах и демонах литературы, о культурных рифмах, о политике, любви (в том числе и плотской), радостях, воображении, дури (в том числе и поэтической) и страхах; о королях и капусте, об узорах и кляксах истории и чуть-чуть обо мне как ее части и свободном, хотя и несколько скучноватом, несколько подслеповатом и даже несколько на вид безумном, комментаторе.
Во время весенней распродажи книгу «О чем поют кабиасы» можно приобрести в интернет-магазине со скидкой 30%
На «Горьком» опубликован фрагмент из новой книги.
Рекомендуем также предыдущую книгу Ильи Виницкого — «О чем молчит соловей».
До 10 марта в интернет-магазине проходит распродажа — 30% скидка на весь ассортимент. Расскажем о неочевидных связях между двумя нашими книгами, изданными ранее.
Книги Алексея Злобина и Софии Азархи помогают глубже понять уникальное время начала 90-х и его влияние на развитие петербургской культуры. В обеих книгах множество уникальных фотографий.
Алексей Злобин «Яблоко от яблони». Автор делится личными воспоминаниями о работе с выдающимися режиссерами Петром Фоменко и Алексеем Германом. Главное в их творчестве — дух эксперимента и стремление к свободе выражения.
София Азархи «Модные люди». В книге показано, как петербургская мода стала не просто способом самовыражения, но и важным социальным высказыванием: экспериментальные театральные практики и мода оказались взаимосвязаны — оба направления искали новые формы и способы взаимодействия с обществом.
Книги Алексея Злобина и Софии Азархи помогают глубже понять уникальное время начала 90-х и его влияние на развитие петербургской культуры. В обеих книгах множество уникальных фотографий.
Алексей Злобин «Яблоко от яблони». Автор делится личными воспоминаниями о работе с выдающимися режиссерами Петром Фоменко и Алексеем Германом. Главное в их творчестве — дух эксперимента и стремление к свободе выражения.
София Азархи «Модные люди». В книге показано, как петербургская мода стала не просто способом самовыражения, но и важным социальным высказыванием: экспериментальные театральные практики и мода оказались взаимосвязаны — оба направления искали новые формы и способы взаимодействия с обществом.
Rassvet Book Fair — 8 и 9 марта
В московском ДК Рассвет пройдет традиционная ярмарка, в которой примут участие более 75 книжных издательств.
Впервые на книжной ярмарке: «О чем поют кабиасы» Ильи Виницкого, «Среди призраков» Эрика Садена, «Смерть Нерона» и Дневник Михаила Кузмина, «Берлинский дневник» Марии Васильчиковой.
На все книги в рамках весенней распродажи действует скидка 30%. Ждем встречи, друзья!
Время: с 12 до 20 часов
Место: Столярный пер., 3к15
Вход бесплатный
В московском ДК Рассвет пройдет традиционная ярмарка, в которой примут участие более 75 книжных издательств.
Впервые на книжной ярмарке: «О чем поют кабиасы» Ильи Виницкого, «Среди призраков» Эрика Садена, «Смерть Нерона» и Дневник Михаила Кузмина, «Берлинский дневник» Марии Васильчиковой.
На все книги в рамках весенней распродажи действует скидка 30%. Ждем встречи, друзья!
Время: с 12 до 20 часов
Место: Столярный пер., 3к15
Вход бесплатный
До 10 марта в нашем интернет-магазине распродажа — 30% скидки на весь ассортимент. Покажем три книги, которые объединяет стремление к поиску истины через научное познание, осмысление истории и философскую критику.
«Жизнь в невозможном мире» Алексея Цвелика
«Почему я не христианин» Курта Флаша
«Нострадамус» Дени Крузе
Авторы, каждый по-своему, затрагивают вопросы веры и духовности: Цвелик исследует связь науки с разумом и красотой, Крузе рассматривает Нострадамуса как символ духовного поиска, а Флаш предлагает критический анализ христианского вероучения.
«Жизнь в невозможном мире» Алексея Цвелика
«Почему я не христианин» Курта Флаша
«Нострадамус» Дени Крузе
Авторы, каждый по-своему, затрагивают вопросы веры и духовности: Цвелик исследует связь науки с разумом и красотой, Крузе рассматривает Нострадамуса как символ духовного поиска, а Флаш предлагает критический анализ христианского вероучения.
Илья Виницкий, автор недавно вышедшей книги «О чем поют кабиасы», прислал стихотворный экспромт-напутствие:
ЧИТАТЕЛЮ НОВОЙ КНИГИ
Писать так много непотребно,
И я от широты души
На сцену вывел Вэ Пэ Щебня —
Свободописца из глуши.
Не архаист и не новатор,
Не академик, не поэт, —
Он вдохновенный комментатор
Того, чего, возможно, нет.
Он мне не брат, не сват, не шурин,
Не пародический герой,
Не палимпсест (прости, Проскурин!),
Но голос остраненный мой.
Зачем? Кому? Устал? Скучаю?
Старею? Пыжусь? Время есть?
Не знаю, милые, не знаю,
Но смело вам его вручаю
И мне порукой ваша честь!
«О чем поют кабиасы» со скидкой 30%
ЧИТАТЕЛЮ НОВОЙ КНИГИ
Писать так много непотребно,
И я от широты души
На сцену вывел Вэ Пэ Щебня —
Свободописца из глуши.
Не архаист и не новатор,
Не академик, не поэт, —
Он вдохновенный комментатор
Того, чего, возможно, нет.
Он мне не брат, не сват, не шурин,
Не пародический герой,
Не палимпсест (прости, Проскурин!),
Но голос остраненный мой.
Зачем? Кому? Устал? Скучаю?
Старею? Пыжусь? Время есть?
Не знаю, милые, не знаю,
Но смело вам его вручаю
И мне порукой ваша честь!
«О чем поют кабиасы» со скидкой 30%
В свежем номере журнала «Новое литературное обозрение» (2025. №1) в рубрике Книга как событие — энигматический роман Мориса Бланшо «Всевышний» в переводе Виктора Лапицкого.
Предлагаем к прочтению содержательные статьи и рецензии Анатолия Рясова, Олега Горяинова, Никиты Яценко, Александра Погребняка и Артема Серебрякова.
Книгу Мориса Бланшо можно найти на сервисах электронных книг.
Фото: Подписные издания
Предлагаем к прочтению содержательные статьи и рецензии Анатолия Рясова, Олега Горяинова, Никиты Яценко, Александра Погребняка и Артема Серебрякова.
Книгу Мориса Бланшо можно найти на сервисах электронных книг.
Фото: Подписные издания
Весна пришла! По крайней мере, если смотреть в календарь, а не в окно.
До 10 марта продолжается большая весенняя распродажа — на все книги издательства действует скидка 30%. Кроме того, к каждой покупке от 1000 рублей мы дарим книгу Пера Улова Энквиста «Книга о Бланш и Мари», посвященную двум удивительным женщинам — Бланш Витман и Мари Кюри. Редкость — издание 2005 года!
Поделимся рекомендациями к весеннему чтению:
Сборники рассказов «Она/Он» и «Память тела» повествуют о разных видах любви (кстати, в Древней Греции их знали как минимум шесть).
Михаил Эпштейн сближает «память тела» с творческим порывом и создает сюжеты, в которых телесное соединяется с философской рефлексией. («Моя задача — представить наибольшую напряжённость желания как человеческую сущность», пишет в предисловии alrer ego автора). Тонкий психологизм и разнообразие жизненных ситуаций отличает новеллистику Бото Штрауса.
Книги «Страстоцвет» и «Белые тени» посвящены природе творчества.
Ольга Кушлина пишет об авторах Серебряного века, исследуя влияние экзотических растений на русский модернизм. А Доминик Фортье создает литературный портрет Эмили Дикинсон, обращаясь к поэзии как способу познания мира.
До 10 марта продолжается большая весенняя распродажа — на все книги издательства действует скидка 30%. Кроме того, к каждой покупке от 1000 рублей мы дарим книгу Пера Улова Энквиста «Книга о Бланш и Мари», посвященную двум удивительным женщинам — Бланш Витман и Мари Кюри. Редкость — издание 2005 года!
Поделимся рекомендациями к весеннему чтению:
Сборники рассказов «Она/Он» и «Память тела» повествуют о разных видах любви (кстати, в Древней Греции их знали как минимум шесть).
Михаил Эпштейн сближает «память тела» с творческим порывом и создает сюжеты, в которых телесное соединяется с философской рефлексией. («Моя задача — представить наибольшую напряжённость желания как человеческую сущность», пишет в предисловии alrer ego автора). Тонкий психологизм и разнообразие жизненных ситуаций отличает новеллистику Бото Штрауса.
Книги «Страстоцвет» и «Белые тени» посвящены природе творчества.
Ольга Кушлина пишет об авторах Серебряного века, исследуя влияние экзотических растений на русский модернизм. А Доминик Фортье создает литературный портрет Эмили Дикинсон, обращаясь к поэзии как способу познания мира.
Неподцензурная литература — уникальное явление в культурной жизни СССР. В условиях идеологического контроля писатели и поэты создавали абсолютно свободные произведения, не надеясь на их публикацию. Свобода самовыражения была превыше всего. Теперь эти вещи опубликованы, в том числе в нашей поэтической серии:
Виктор Кривулин «Проза»
Вера Маркова «Пока стоит земля»
Лев Лосев «Стихи»
Сергей Стратановский «Изборник»
Собрание стихотворений Олега Юрьева в двух томах
До 10 марта вы можете найти эти книги в интернет-магазине со скидкой 30%.
А на сервисах электронных книг — издания, тираж которых закончился: «Регулярное письмо» Льва Рубинштейна, «Советские тексты» Дмитрия Пригова, Собрание произведений Леонида Аронзона, Собрание стихотворений Роальда Мандельштама.
Виктор Кривулин «Проза»
Вера Маркова «Пока стоит земля»
Лев Лосев «Стихи»
Сергей Стратановский «Изборник»
Собрание стихотворений Олега Юрьева в двух томах
До 10 марта вы можете найти эти книги в интернет-магазине со скидкой 30%.
А на сервисах электронных книг — издания, тираж которых закончился: «Регулярное письмо» Льва Рубинштейна, «Советские тексты» Дмитрия Пригова, Собрание произведений Леонида Аронзона, Собрание стихотворений Роальда Мандельштама.
Друзья, мы сдали в печать новую прозу Полины Барсковой «Сибиллы, или Книга о чудесных превращениях».
Новая книга — о связях человека и места его обитания, об их утрате, поиске и мучительном их восстановлении. В ее основе — история Доротеи Мериан, художницы, которая приехала в Россию по приглашению Петра в 1718 году и стала наставницей первого поколения русских акварелистов и граверов и хранительницей Кунсткамеры. Это история о ее связи с матерью, великим энтомологом, художницей и путешественницей Сибиллой Мериан, которой принадлежит открытие метаморфоза у насекомых.
А еще это история о Петербурге, который поначалу был только репликой Амстердама и лишь постепенно приобрел свои собственные черты и свою особую судьбу. Но, может быть, самой важной частью этого целого является попытка автора рассказать свою историю об утрате города и обретении себя, поиске языка и собственном превращении.
В оформлении обложки и авантитула использованы рисунки Марии Сибиллы Мериан. Дизайн Ника Теплова.
Новая книга — о связях человека и места его обитания, об их утрате, поиске и мучительном их восстановлении. В ее основе — история Доротеи Мериан, художницы, которая приехала в Россию по приглашению Петра в 1718 году и стала наставницей первого поколения русских акварелистов и граверов и хранительницей Кунсткамеры. Это история о ее связи с матерью, великим энтомологом, художницей и путешественницей Сибиллой Мериан, которой принадлежит открытие метаморфоза у насекомых.
А еще это история о Петербурге, который поначалу был только репликой Амстердама и лишь постепенно приобрел свои собственные черты и свою особую судьбу. Но, может быть, самой важной частью этого целого является попытка автора рассказать свою историю об утрате города и обретении себя, поиске языка и собственном превращении.
В оформлении обложки и авантитула использованы рисунки Марии Сибиллы Мериан. Дизайн Ника Теплова.
Forwarded from Radio Filipp Dzyadko
Что делать с черными мыслями? Мы помним, что Пушкин писал, что Сальери говорил, что Бомарше советовал в такие моменты откупорить шампанского бутылку или перечитать «Женитьбу Фигаро». Если вдуматься, довольно наглый и самонадеянный совет – это как я бы вам сам советовал перечитывать «Глазами ящерицы» или «Радио Мартын», увы, это было бы странно, хотя….
У меня есть такие книги для рассеивания пустых дум и черных мыслей. Одна из них – «Опыт биографии» Феликса Светова – хит самиздата, запрещенная автобиография. Через историю сына врага народа этот роман рассказывает о жизни целого поколения: об отрочестве в эвакуации, о юности в эпоху «оттепели», о богоискательстве, диссидентстве и о любви. У этой прекрасной книги (я необъективен, автор – мой дедушка!) удивительная жизнелюбивая интонация. Я буду иногда цитировать ее. Вот, например, о темных временах и доброте:
«Конфликт, поломавший мою жизнь в самом ее начале, был конфликтом не со страной, даже не с государством. В конце концов, я уже отдавал себе отчет в том, что дикарские пляски сверстников и соучеников вокруг меня и трагедии моих родителей никогда не были проявлением злобы ко мне лично — это всего лишь возможность выплеснуть детскую энергию, противопоставив ее школьной дисциплине и скуке обязательного. Здесь не было поддерживаемой сверху, направляемой злобы […].
Все мои обиды, для меня в ту пору вполне конкретные, напоминающие о моей гражданской неполноценности, сложившиеся постепенно в своеобразный социально-психический комплекс, отсутствие всякого правосознания, — были от столкновения не с людьми, а с учреждениями, креслами, пиджаками с мандатом в кармане. Я это знал, понимал уже в детстве, а поэтому робел, потел и заикался, попав наконец после долгого стояния и высиживания перед дверью к очередному начальнику, от которого именно сегодня зависел непосредственно и конкретно. От людей, с которыми я так или иначе встречался по жизни, я покуда никаких обид не терпел, напротив, меня всегда жалели и понимали, старались помочь чем могли, и часто меня, сорванного к тому времени с корня, перекатывавшегося под любым ветром, а потому ценившего крохи доброты, не всегда на такое способного, поражала прежде всего легкость, а вернее сказать, естественность доброты, с которой я сталкивался.
Я говорю не о широте натуры, способной отдать все, что есть, просто так — в запале жеста, и даже не о христианской доброте, знающей, что человек должен делиться всем, что у него есть, с первым встречным-поперечным, но о доброте материнской, которая неисчерпаема — ее исчерпать невозможно, ей нет конца».
Феликс Светов. «Опыт биографии».
У меня есть такие книги для рассеивания пустых дум и черных мыслей. Одна из них – «Опыт биографии» Феликса Светова – хит самиздата, запрещенная автобиография. Через историю сына врага народа этот роман рассказывает о жизни целого поколения: об отрочестве в эвакуации, о юности в эпоху «оттепели», о богоискательстве, диссидентстве и о любви. У этой прекрасной книги (я необъективен, автор – мой дедушка!) удивительная жизнелюбивая интонация. Я буду иногда цитировать ее. Вот, например, о темных временах и доброте:
«Конфликт, поломавший мою жизнь в самом ее начале, был конфликтом не со страной, даже не с государством. В конце концов, я уже отдавал себе отчет в том, что дикарские пляски сверстников и соучеников вокруг меня и трагедии моих родителей никогда не были проявлением злобы ко мне лично — это всего лишь возможность выплеснуть детскую энергию, противопоставив ее школьной дисциплине и скуке обязательного. Здесь не было поддерживаемой сверху, направляемой злобы […].
Все мои обиды, для меня в ту пору вполне конкретные, напоминающие о моей гражданской неполноценности, сложившиеся постепенно в своеобразный социально-психический комплекс, отсутствие всякого правосознания, — были от столкновения не с людьми, а с учреждениями, креслами, пиджаками с мандатом в кармане. Я это знал, понимал уже в детстве, а поэтому робел, потел и заикался, попав наконец после долгого стояния и высиживания перед дверью к очередному начальнику, от которого именно сегодня зависел непосредственно и конкретно. От людей, с которыми я так или иначе встречался по жизни, я покуда никаких обид не терпел, напротив, меня всегда жалели и понимали, старались помочь чем могли, и часто меня, сорванного к тому времени с корня, перекатывавшегося под любым ветром, а потому ценившего крохи доброты, не всегда на такое способного, поражала прежде всего легкость, а вернее сказать, естественность доброты, с которой я сталкивался.
Я говорю не о широте натуры, способной отдать все, что есть, просто так — в запале жеста, и даже не о христианской доброте, знающей, что человек должен делиться всем, что у него есть, с первым встречным-поперечным, но о доброте материнской, которая неисчерпаема — ее исчерпать невозможно, ей нет конца».
Феликс Светов. «Опыт биографии».