Всякий, кто бывал в Выборге, конечно, проходил мимо Круглой башни. Там сейчас малопрезентабельный ресторан.
Ну, казалось бы, башня и башня. Реликт давно разобранного внешнего кольца стен. В важном месте ресторан открывать не станут.
А ведь именно в ней в 1609 году шли переговоры о подписании, так называемого, Выборгского трактата. И в ней же его в итоге и подписали.
Трон под Шуйским шатался, обложили поляки, восставали казаки и крестьяне. Помощи просить было особо не у кого, поэтому просили у шведов. Для которых Карельский перешеек вот уж несколько столетий – лакомый кусок.
Переговоры шли сложно, шведы давили, требовали новых уступок. Русские как могли отбрыкивались, но в итоге подписали передачу в обмен на военную помощь крепости Корела (нынешний Приозерск) с уездом.
Именно во исполнение этого договора пойдет с огнем и мечом по русскому северо-западу корпус генерала Делагарди. Пойдет, кстати, через почти родное мне Токсово и дорогой сердцу Варлаамо-Хутынский монастырь.
Расхлебывать последствия Выборгского трактата будут аж до 1617, а по хорошему – до 1721.
Сегодня проходил мимо башни и особенно остро почувствовал этот исторический эпизод, ввиду бесконечных новостей о переговорах, военной помощи (ее увеличении или прекращении) и прочем. Но хорошая новость в том, что однажды и на месте всех нынешних великих и важных переговоров тоже откроют дурацкие рестораны. Через пару сотен лет.
Всякий, кто бывал в Выборге, конечно, проходил мимо Круглой башни. Там сейчас малопрезентабельный ресторан.
Ну, казалось бы, башня и башня. Реликт давно разобранного внешнего кольца стен. В важном месте ресторан открывать не станут.
А ведь именно в ней в 1609 году шли переговоры о подписании, так называемого, Выборгского трактата. И в ней же его в итоге и подписали.
Трон под Шуйским шатался, обложили поляки, восставали казаки и крестьяне. Помощи просить было особо не у кого, поэтому просили у шведов. Для которых Карельский перешеек вот уж несколько столетий – лакомый кусок.
Переговоры шли сложно, шведы давили, требовали новых уступок. Русские как могли отбрыкивались, но в итоге подписали передачу в обмен на военную помощь крепости Корела (нынешний Приозерск) с уездом.
Именно во исполнение этого договора пойдет с огнем и мечом по русскому северо-западу корпус генерала Делагарди. Пойдет, кстати, через почти родное мне Токсово и дорогой сердцу Варлаамо-Хутынский монастырь.
Расхлебывать последствия Выборгского трактата будут аж до 1617, а по хорошему – до 1721.
Сегодня проходил мимо башни и особенно остро почувствовал этот исторический эпизод, ввиду бесконечных новостей о переговорах, военной помощи (ее увеличении или прекращении) и прочем. Но хорошая новость в том, что однажды и на месте всех нынешних великих и важных переговоров тоже откроют дурацкие рестораны. Через пару сотен лет.
At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. It is unclear who runs the account, although Russia's official Ministry of Foreign Affairs Twitter account promoted the Telegram channel on Saturday and claimed it was operated by "a group of experts & journalists."
from no
