Инициатива Потанина о ликвидации Медного завода "Норильского никеля" и переноса производства в Китай на самом деле не является чем-то исключительным.
Такая судьба постигла не один и не два промышленных предприятия в России по итогам приватизации 1990-х.
Динамика ВВП страны по ППС в постоянных ценах вполне показательна - особенно в сравнении с Китаем, который подошел к 1990 году на куда более худших позициях, но избрал другой подход.
И это не случайно. Пожалуй ключевым материалом для понимания сути и последствий приватизации 1990-х является двухминутный комментарий одного из ее главных архитекторов - А. Чубайса - известный как "Интервью в самолете":
"Что такое приватизация для нормального западного профессора?
Для него это классический экономический процесс, в ходе которого оптимизируются затраты для того, чтобы максимально эффективно разместить активы.
А мы знали, что каждый проданный завод - это гвоздь в крышку гроба коммунизма.
Дорого, дешево, бесплатно, с приплатой - двадцатый вопрос!
Каждый появившийся частный собственник в России - это необратимость!
Приватизация в России до 1997 года вообще не была экономическим процессом.
Она решала главную задачу - остановить коммунизм".
Резко негативную оценку влиянию подобных подходов на российскую экономику не раз высказывал руководитель Совета экономических экспертов при президенте США (1995-1997) и главный экономист Всемирного банка (1997-2000) нобелевский лауреат по экономике Джозеф Стиглиц.
Будучи в Москве на научной конференции в 2004 году он отмечал:
"Приватизация, в том виде, в котором она прошла в вашей стране, несправедлива и сделана плохо.
Самые трудные случаи российской приватизации - это те, которые касаются природных ресурсов. Одна из наших рекомендаций - подумать над тем, как в создавшихся условиях, устанавливать налоги на добычу полезных ископаемых. А также - над оптимизацией увеличения налога на их экспорт.
Философия наших предложений заключается в том, что природные ресурсы принадлежат народу".
Рано или поздно эту проблему нужно будет решать.
Такая судьба постигла не один и не два промышленных предприятия в России по итогам приватизации 1990-х.
Динамика ВВП страны по ППС в постоянных ценах вполне показательна - особенно в сравнении с Китаем, который подошел к 1990 году на куда более худших позициях, но избрал другой подход.
И это не случайно. Пожалуй ключевым материалом для понимания сути и последствий приватизации 1990-х является двухминутный комментарий одного из ее главных архитекторов - А. Чубайса - известный как "Интервью в самолете":
"Что такое приватизация для нормального западного профессора?
Для него это классический экономический процесс, в ходе которого оптимизируются затраты для того, чтобы максимально эффективно разместить активы.
А мы знали, что каждый проданный завод - это гвоздь в крышку гроба коммунизма.
Дорого, дешево, бесплатно, с приплатой - двадцатый вопрос!
Каждый появившийся частный собственник в России - это необратимость!
Приватизация в России до 1997 года вообще не была экономическим процессом.
Она решала главную задачу - остановить коммунизм".
Резко негативную оценку влиянию подобных подходов на российскую экономику не раз высказывал руководитель Совета экономических экспертов при президенте США (1995-1997) и главный экономист Всемирного банка (1997-2000) нобелевский лауреат по экономике Джозеф Стиглиц.
Будучи в Москве на научной конференции в 2004 году он отмечал:
"Приватизация, в том виде, в котором она прошла в вашей стране, несправедлива и сделана плохо.
Самые трудные случаи российской приватизации - это те, которые касаются природных ресурсов. Одна из наших рекомендаций - подумать над тем, как в создавшихся условиях, устанавливать налоги на добычу полезных ископаемых. А также - над оптимизацией увеличения налога на их экспорт.
Философия наших предложений заключается в том, что природные ресурсы принадлежат народу".
Рано или поздно эту проблему нужно будет решать.
group-telegram.com/kargin_version/81
Create:
Last Update:
Last Update:
Инициатива Потанина о ликвидации Медного завода "Норильского никеля" и переноса производства в Китай на самом деле не является чем-то исключительным.
Такая судьба постигла не один и не два промышленных предприятия в России по итогам приватизации 1990-х.
Динамика ВВП страны по ППС в постоянных ценах вполне показательна - особенно в сравнении с Китаем, который подошел к 1990 году на куда более худших позициях, но избрал другой подход.
И это не случайно. Пожалуй ключевым материалом для понимания сути и последствий приватизации 1990-х является двухминутный комментарий одного из ее главных архитекторов - А. Чубайса - известный как "Интервью в самолете":
"Что такое приватизация для нормального западного профессора?
Для него это классический экономический процесс, в ходе которого оптимизируются затраты для того, чтобы максимально эффективно разместить активы.
А мы знали, что каждый проданный завод - это гвоздь в крышку гроба коммунизма.
Дорого, дешево, бесплатно, с приплатой - двадцатый вопрос!
Каждый появившийся частный собственник в России - это необратимость!
Приватизация в России до 1997 года вообще не была экономическим процессом.
Она решала главную задачу - остановить коммунизм".
Резко негативную оценку влиянию подобных подходов на российскую экономику не раз высказывал руководитель Совета экономических экспертов при президенте США (1995-1997) и главный экономист Всемирного банка (1997-2000) нобелевский лауреат по экономике Джозеф Стиглиц.
Будучи в Москве на научной конференции в 2004 году он отмечал:
"Приватизация, в том виде, в котором она прошла в вашей стране, несправедлива и сделана плохо.
Самые трудные случаи российской приватизации - это те, которые касаются природных ресурсов. Одна из наших рекомендаций - подумать над тем, как в создавшихся условиях, устанавливать налоги на добычу полезных ископаемых. А также - над оптимизацией увеличения налога на их экспорт.
Философия наших предложений заключается в том, что природные ресурсы принадлежат народу".
Рано или поздно эту проблему нужно будет решать.
Такая судьба постигла не один и не два промышленных предприятия в России по итогам приватизации 1990-х.
Динамика ВВП страны по ППС в постоянных ценах вполне показательна - особенно в сравнении с Китаем, который подошел к 1990 году на куда более худших позициях, но избрал другой подход.
И это не случайно. Пожалуй ключевым материалом для понимания сути и последствий приватизации 1990-х является двухминутный комментарий одного из ее главных архитекторов - А. Чубайса - известный как "Интервью в самолете":
"Что такое приватизация для нормального западного профессора?
Для него это классический экономический процесс, в ходе которого оптимизируются затраты для того, чтобы максимально эффективно разместить активы.
А мы знали, что каждый проданный завод - это гвоздь в крышку гроба коммунизма.
Дорого, дешево, бесплатно, с приплатой - двадцатый вопрос!
Каждый появившийся частный собственник в России - это необратимость!
Приватизация в России до 1997 года вообще не была экономическим процессом.
Она решала главную задачу - остановить коммунизм".
Резко негативную оценку влиянию подобных подходов на российскую экономику не раз высказывал руководитель Совета экономических экспертов при президенте США (1995-1997) и главный экономист Всемирного банка (1997-2000) нобелевский лауреат по экономике Джозеф Стиглиц.
Будучи в Москве на научной конференции в 2004 году он отмечал:
"Приватизация, в том виде, в котором она прошла в вашей стране, несправедлива и сделана плохо.
Самые трудные случаи российской приватизации - это те, которые касаются природных ресурсов. Одна из наших рекомендаций - подумать над тем, как в создавшихся условиях, устанавливать налоги на добычу полезных ископаемых. А также - над оптимизацией увеличения налога на их экспорт.
Философия наших предложений заключается в том, что природные ресурсы принадлежат народу".
Рано или поздно эту проблему нужно будет решать.
BY Версия Каргина
Share with your friend now:
group-telegram.com/kargin_version/81