«Голод не свой брат». Письмо вдовы Станиславского 1942г. Ф.Р5446. Оп.56. Д.3.Л.92.
Письмо вдовы Константина Станиславского, актрисы МХАТ и театрального педагога Марины Лилиной, к члену Комитета искусств при СНК СССР К. Солодовникову 8 февраля 1942 г. Пожилая Мария Лилина была одной из немногих старых мхатовок, оставшихся в Москве в 1941 г. В письме к Солодовникову вдова Станиславского описывает удручающее положение, в котором оказалась она, ее дочь и внучка: «...прислали от дочери за 4-мя картошками, им есть нечего и готовить не на чем — газ не горит, керосину не дают. У меня...через неделю запас дров кончится». «Голод не свой брат» и Лилина просит прикрепить их семью к столовой НКВД, располагавшейся в гостинице «Савой». Желание получать обед именно в «Савое» Лилина объясняет возможностью получить там «стол диэтический в соответствии со свими болезнями». Отдельно Лилина ходатайствует об оставшихся в городе студентах закрытой студии Станиславского и просит «не мучить долгим молчанием».
«Голод не свой брат». Письмо вдовы Станиславского 1942г. Ф.Р5446. Оп.56. Д.3.Л.92.
Письмо вдовы Константина Станиславского, актрисы МХАТ и театрального педагога Марины Лилиной, к члену Комитета искусств при СНК СССР К. Солодовникову 8 февраля 1942 г. Пожилая Мария Лилина была одной из немногих старых мхатовок, оставшихся в Москве в 1941 г. В письме к Солодовникову вдова Станиславского описывает удручающее положение, в котором оказалась она, ее дочь и внучка: «...прислали от дочери за 4-мя картошками, им есть нечего и готовить не на чем — газ не горит, керосину не дают. У меня...через неделю запас дров кончится». «Голод не свой брат» и Лилина просит прикрепить их семью к столовой НКВД, располагавшейся в гостинице «Савой». Желание получать обед именно в «Савое» Лилина объясняет возможностью получить там «стол диэтический в соответствии со свими болезнями». Отдельно Лилина ходатайствует об оставшихся в городе студентах закрытой студии Станиславского и просит «не мучить долгим молчанием».
Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands. "The inflation fire was already hot and now with war-driven inflation added to the mix, it will grow even hotter, setting off a scramble by the world’s central banks to pull back their stimulus earlier than expected," Chris Rupkey, chief economist at FWDBONDS, wrote in an email. "A spike in inflation rates has preceded economic recessions historically and this time prices have soared to levels that once again pose a threat to growth."
from no
