Константин Затулин

4:53

Media is too big

VIEW IN TELEGRAM

Константин Затулин в программе «Большая игра», эфир от 18.02.25

«Ну, в предыдущей части у Карена Георгиевича было очень справедливое наблюдение, что когда Горбачев выстраивал свою разрядку напряженности, — точнее, перестройку, разрядку выстраивал еще Брежнев, — то как раз восточно-европейские союзники, в тот момент представленные руководителями партий и государств, оказались за бортом. Потому что они вообще волновались чем это дело для них закончится. Для них это закончилось плохо, конкретно для них, — для Хонеккеров, для всех остальных, для Ярузельских. И здесь похожая, схожая ситуация, потому что европейские лидеры, — Макрон в роли Хонеккера, — они как бы в прострации и пытаются США противостоять.

То же самое происходит с Зеленским. Мы достаточно долго обсуждая украинскую тематику в вашей программе или других программах, всегда подчеркивали, что президент Украины — лицо подневольное, сама Украина из субъекта превратилась в объект и так далее. Тем не менее нельзя отрицать что в сегодняшней ситуации Зеленский пытается обратить на себя внимание, пытается в любой аудитории вызвать сочувствие. Это сочувствие он вызывает как раз среди европейских друзей, не вызывая этого сочувствия в американской администрации. Он, как мы помним, в Мюнхене наконец-то ответил на вопрос «быть или не быть», — некоторое время он изображал такого Гамлета, который то ли допустит выборы, то ли нет. Началась какая-то возня в Киеве вокруг возможности проведения выборов президента в августе-сентябре. Дело вроде бы к этому шло, и вот тут в Мюнхене сказал, что "украинцы выборов не хотят", а "те, кто хотят, могут вообще поменять свое гражданство". В более грубой форме отвергнуть всякую идею демократии на Украине, конечно, Зеленский не мог. Но это означает только то, что он не уверен в том, что эти выборы вообще могут позволить ему сохранить свою власть, или хотя бы сдать эту власть без последствий для себя. Он беспокоится, и сегодня уже на Западе хватает структур, сил, которые разыгрывают другие фигуры. Вот Британия, например, такое впечатление, что разыгрывает фигуру нынешнего посла Великобритании, бывшего главкома Залужного. Мне кажется, что у американцев окончательного варианта здесь нет.

Но вопрос остается важным. Потому что, как и сказал пресс-секретарь Президента Российской Федерации, вести переговоры можно, но нельзя закончить переговоры, поставить подпись и верить в подпись Зеленского. Хотя бы по той причине, что на Украине хватает радикалов, которым никакой мир с Россией не нужен, которые действительно готовы воевать до последнего украинца, — при том условии, что они сами где-то найдут себе место, и этим последним украинцем не будут. И в этом смысле могут подвергать сомнению любую подпись Зеленского под самым разным вариантом мирного регулирования.

Единственное, с чем я не согласен — но это уже не в первый раз, когда мы здесь в вашей программе по этому поводу говорим. В принципе я против аналогии между Горбачевым и Трампом, с перестройкой в Советском Союзе. На самом деле, когда Горбачёв свою перестройку вел, он ни о каком Шпицбергене не мечтал, в отличие от Трампа, который мечтает о Гренландии. И он вел эту перестройку не для того, чтобы сосредоточиться на борьбе с Китаем, а Трамп, такое впечатление, это делает в том числе поэтому. Не только на борьбе с Китаем, но и в борьбе за свои собственные интересы на Ближнем Востоке. Именно поэтому эта встреча происходит на Ближнем Востоке.

В прошлый раз, мне кажется, мы верно отметили, что до китайской темы еще дойдем. Но очень важно Трампу, чтобы урегулирование на Украине сопровождалось урегулированием на Ближнем Востоке в том варианте, который устраивает Трампа, устраивает Израиль.

Здесь возникает очень много вопросов, в том числе и к нашей позиции, — к тому, как мы будем себя вести, на что мы будем готовы, а на что нет по Ближнему Востоку. И понятно, с этой точки зрения присутствие каких-то третьих лиц на этих переговорах, — которые шире, чем тема украинской повестки — оно было не к чему совсем. Потому что обсуждались темы, не только связанные с Украиной. Но прежде всего, конечно, с Украиной».

www.group-telegram.com/no/konstantinzatulin.com/3532

73.6K viewsFeb 19 at 14:03

Константин Затулин в программе «Большая игра», эфир от 18.02.25

«Ну, в предыдущей части у Карена Георгиевича было очень справедливое наблюдение, что когда Горбачев выстраивал свою разрядку напряженности, — точнее, перестройку, разрядку выстраивал еще Брежнев, — то как раз восточно-европейские союзники, в тот момент представленные руководителями партий и государств, оказались за бортом. Потому что они вообще волновались чем это дело для них закончится. Для них это закончилось плохо, конкретно для них, — для Хонеккеров, для всех остальных, для Ярузельских. И здесь похожая, схожая ситуация, потому что европейские лидеры, — Макрон в роли Хонеккера, — они как бы в прострации и пытаются США противостоять.

То же самое происходит с Зеленским. Мы достаточно долго обсуждая украинскую тематику в вашей программе или других программах, всегда подчеркивали, что президент Украины — лицо подневольное, сама Украина из субъекта превратилась в объект и так далее. Тем не менее нельзя отрицать что в сегодняшней ситуации Зеленский пытается обратить на себя внимание, пытается в любой аудитории вызвать сочувствие. Это сочувствие он вызывает как раз среди европейских друзей, не вызывая этого сочувствия в американской администрации. Он, как мы помним, в Мюнхене наконец-то ответил на вопрос «быть или не быть», — некоторое время он изображал такого Гамлета, который то ли допустит выборы, то ли нет. Началась какая-то возня в Киеве вокруг возможности проведения выборов президента в августе-сентябре. Дело вроде бы к этому шло, и вот тут в Мюнхене сказал, что "украинцы выборов не хотят", а "те, кто хотят, могут вообще поменять свое гражданство". В более грубой форме отвергнуть всякую идею демократии на Украине, конечно, Зеленский не мог. Но это означает только то, что он не уверен в том, что эти выборы вообще могут позволить ему сохранить свою власть, или хотя бы сдать эту власть без последствий для себя. Он беспокоится, и сегодня уже на Западе хватает структур, сил, которые разыгрывают другие фигуры. Вот Британия, например, такое впечатление, что разыгрывает фигуру нынешнего посла Великобритании, бывшего главкома Залужного. Мне кажется, что у американцев окончательного варианта здесь нет.

Но вопрос остается важным. Потому что, как и сказал пресс-секретарь Президента Российской Федерации, вести переговоры можно, но нельзя закончить переговоры, поставить подпись и верить в подпись Зеленского. Хотя бы по той причине, что на Украине хватает радикалов, которым никакой мир с Россией не нужен, которые действительно готовы воевать до последнего украинца, — при том условии, что они сами где-то найдут себе место, и этим последним украинцем не будут. И в этом смысле могут подвергать сомнению любую подпись Зеленского под самым разным вариантом мирного регулирования.

Единственное, с чем я не согласен — но это уже не в первый раз, когда мы здесь в вашей программе по этому поводу говорим. В принципе я против аналогии между Горбачевым и Трампом, с перестройкой в Советском Союзе. На самом деле, когда Горбачёв свою перестройку вел, он ни о каком Шпицбергене не мечтал, в отличие от Трампа, который мечтает о Гренландии. И он вел эту перестройку не для того, чтобы сосредоточиться на борьбе с Китаем, а Трамп, такое впечатление, это делает в том числе поэтому. Не только на борьбе с Китаем, но и в борьбе за свои собственные интересы на Ближнем Востоке. Именно поэтому эта встреча происходит на Ближнем Востоке.

В прошлый раз, мне кажется, мы верно отметили, что до китайской темы еще дойдем. Но очень важно Трампу, чтобы урегулирование на Украине сопровождалось урегулированием на Ближнем Востоке в том варианте, который устраивает Трампа, устраивает Израиль.

Здесь возникает очень много вопросов, в том числе и к нашей позиции, — к тому, как мы будем себя вести, на что мы будем готовы, а на что нет по Ближнему Востоку. И понятно, с этой точки зрения присутствие каких-то третьих лиц на этих переговорах, — которые шире, чем тема украинской повестки — оно было не к чему совсем. Потому что обсуждались темы, не только связанные с Украиной. Но прежде всего, конечно, с Украиной».

BY Константин Затулин