Уже в начале следующего года "Соллерс" собирается запустить в Татарстане производство туристических автобусов. Их выпуск, а скорее сборку, наладят на базе ОЭЗ "Алабуга".
В прошлом году в России продали 1387 новых туристических автобусов большого класса, из них всего 19 были машинами отечественного производства. Нет, не процентов. 19 штук. В процентах эта цифра выглядит еще скромнее - 1,4%.
При этом 1352 из проданных автобусов были произведены в Китае. "Соллерс" сможет улучшить эту статистику, но все же выпускать он будет машины совместно "с восточным промышленным партнёром".
Сейчас компания на своих площадках собирает под именем Sollers пикапы и коммерческие грузовики китайской JAC. Возможно, именно этот производитель "поделится" и своими туристическими автобусами, которые выпускает под брендом Ankai.
Еще совсем недавно автобусы туристического класса в России выпускали "НЕФАЗ", "ЛИАЗ" и Volgabus. Теперь же такие модели остались только в списке продукции последнего производителя, да и то с двигателями MAN и комплектующими от ZF и RABA.
К тому же репутация у этого производителя не самая лучшая, поэтому очередь из покупателей к нему выстраиваться не спешит. А значит можно с уверенностью сказать, что производство туристических автобусов в России скорее мертво, чем живо. И автобусы от "Соллерса" тут как мёртвому припарки.
Уже в начале следующего года "Соллерс" собирается запустить в Татарстане производство туристических автобусов. Их выпуск, а скорее сборку, наладят на базе ОЭЗ "Алабуга".
В прошлом году в России продали 1387 новых туристических автобусов большого класса, из них всего 19 были машинами отечественного производства. Нет, не процентов. 19 штук. В процентах эта цифра выглядит еще скромнее - 1,4%.
При этом 1352 из проданных автобусов были произведены в Китае. "Соллерс" сможет улучшить эту статистику, но все же выпускать он будет машины совместно "с восточным промышленным партнёром".
Сейчас компания на своих площадках собирает под именем Sollers пикапы и коммерческие грузовики китайской JAC. Возможно, именно этот производитель "поделится" и своими туристическими автобусами, которые выпускает под брендом Ankai.
Еще совсем недавно автобусы туристического класса в России выпускали "НЕФАЗ", "ЛИАЗ" и Volgabus. Теперь же такие модели остались только в списке продукции последнего производителя, да и то с двигателями MAN и комплектующими от ZF и RABA.
К тому же репутация у этого производителя не самая лучшая, поэтому очередь из покупателей к нему выстраиваться не спешит. А значит можно с уверенностью сказать, что производство туристических автобусов в России скорее мертво, чем живо. И автобусы от "Соллерса" тут как мёртвому припарки.
Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from no
