Добрался до сериала «Чем мы заняты в тени» — и помимо прочего очень меня занимал вопрос, кто и зачем снимает Нандора, Лазло, Надю, Гильермо и Колина Робинсона; в фильме была аж целая прелюдия на тему документальной картины о бале нечисти, а в сериале — ни привета, ни, собственно, бала.
И вот, наконец, появилась завиральная версия, которая может быть сюжетно опровергнута, но очень уж мне нравится концептуально. Натолкнули на нее вступительные титры (редчайший случай, когда не пропускаю). Там запечатлена эволюция того, как изображали вампиров и как адаптировались к эпохам герои: гравюры летучих мышей, масляные портреты, другие живописные техники, дагеротипы, полароидные снимки и просто фотографии (чаще Колина Робинсона). На последнем кадре — маленький иконостас портретов до селфи.
Не знаю, связано ли это с тем, что вампиров нельзя запечатлеть за зеркальный фотоаппарат (ну, зеркала), а смартфонами они не умеют особо пользоваться (хотя на селфачи соглашаются), но теория такая, что съемочная группа нужна для того, чтобы запечатлевать моменты из жизни, как раньше они делали при помощи живописцев и полароидов. Как в старые добрые времена — только более высокотехнологично. Это выглядит логичным шагом в показанной технологической цепочке и объясняет страсть к монологам в интерьерах едва ли не лучше избранного ранее формата дока. Это портрет. Праздник эго, самопрезентации и запечатления момента. Чем мы (были) заняты в тени? Давайте-ка вспомним.
Добрался до сериала «Чем мы заняты в тени» — и помимо прочего очень меня занимал вопрос, кто и зачем снимает Нандора, Лазло, Надю, Гильермо и Колина Робинсона; в фильме была аж целая прелюдия на тему документальной картины о бале нечисти, а в сериале — ни привета, ни, собственно, бала.
И вот, наконец, появилась завиральная версия, которая может быть сюжетно опровергнута, но очень уж мне нравится концептуально. Натолкнули на нее вступительные титры (редчайший случай, когда не пропускаю). Там запечатлена эволюция того, как изображали вампиров и как адаптировались к эпохам герои: гравюры летучих мышей, масляные портреты, другие живописные техники, дагеротипы, полароидные снимки и просто фотографии (чаще Колина Робинсона). На последнем кадре — маленький иконостас портретов до селфи.
Не знаю, связано ли это с тем, что вампиров нельзя запечатлеть за зеркальный фотоаппарат (ну, зеркала), а смартфонами они не умеют особо пользоваться (хотя на селфачи соглашаются), но теория такая, что съемочная группа нужна для того, чтобы запечатлевать моменты из жизни, как раньше они делали при помощи живописцев и полароидов. Как в старые добрые времена — только более высокотехнологично. Это выглядит логичным шагом в показанной технологической цепочке и объясняет страсть к монологам в интерьерах едва ли не лучше избранного ранее формата дока. Это портрет. Праздник эго, самопрезентации и запечатления момента. Чем мы (были) заняты в тени? Давайте-ка вспомним.
The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. "Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added. "Russians are really disconnected from the reality of what happening to their country," Andrey said. "So Telegram has become essential for understanding what's going on to the Russian-speaking world."
from no
