Склоки и публичные выяснения отношений фактически с самого рождения раздирают Новый народный фронт, альянс французских левых и ультра-левых, возникший в преддверии неожиданно аннонсированных выборов в парламент. Вопрос здесь не только в личных амбициях и борьбе эго, но и в принципиальной несовместимости различных движений и идей. Союз кролика и карпа – это французское выражение, описывающее сочетание несочетаемого, постоянно звучит в адрес ННФ, чей неминуемый распад прогнозируется в самом скором времени после выборов. В 2017 г. Непокоренная Франция на короткое время стала главной партией протеста против Макрона; все внимание общественности было приковано к движению Жан-Люка Меланшона и его яркой программе. В тот момент возникла надежда на возникновение единого низового блока; слияние различных групп, недовольных многолетней политикой системных партий; объединение т.н. «периферийной Франции», беднеющих белых из сельской местности, и «Франции пригородов», где проживают по большей части иммигранты. Однако эти надежды оказались иллюзорными. Вскоре после первой победы Макрона Непокоренная Франция отказалась от широкой платформы популистского общенародного характера и решила позиционировать себя как центр притяжения левых сил. Тем самым она отколола от себя значительную часть избирателей. В частности, тех, которые не согласны с отказом левых политиков как-либо критиковать иммиграцию и ее последствия. Если еще в 1980 г. глава Компартии Жорж Марше открыто говорил о недопустимости приема новых трудовых мигрантов, создающих несправедливую конкуренцию местному рабочему класссу, то несколько лет спустя фактически все левые стали говорить об иммиграции только как о «безусловном обогащении». Отказавшись отвечать на недовольство рабочих классов, связанное не только с иммиграцией, но и другими последствиями глобализации и евроинтеграции, левые превратились в 1980-ые из защитников малоимущих в защитников меньшинств, будь они этническими, сексуальными или какими-либо еще. Разумеется, лозунги в защиту большего равенства у них по-прежнему звучат, но, как показал опыт последних лет, эти левые куда менее чувствительны к реальным проблемам низших ибеднеющих средних классов, нежели к таким вопросам как дискриминация меньшинств, экология, аборт, эвтаназия. Президентство социалиста Ф. Олланда, который шел на выборы как «борец с международными финансами» запомнилось в первую очередь легализацией однополых браков. Сегодня включение Олланда в ННФ и смещение к центру ультра-левого блока серьезно обесценивают его обещания альтернативной политики. Последние дни ННФ активно отстаивал предлагаемую им меру по упрощению процедуры смены половой идентификации. Левые опять построили Народный фронт без народа – иронизируют многие наблюдатели, чьи чаяния бесконечно далеки от различных социетальных экспериментов. По этим причинам низшие классы и малый бизнес уже много лет предпочитают голосовать за ультра-правых, которые готовы ставить ребром вопросы, волнующие проигравших от глобализации, будь то иммиграция, закрытие производств, чрезмерная регламентация ЕС, которая затрудняет жизнь простых людей. Способно ли Нац. Объединение ответить на эти запросы не только на словах, а на деле – вопрос очень спорный, но это уже другая история. Пока же ясно, что протестная масса расколота на разные группы. В мультикультурном обществе уровень доходов является не единственным и не главным критерием классовой принадлежности и политического самосознания. Карта голосования будет прекрасно отражать это многообразие и расщепление на меньшинства страны, которую социолог Жером Фурке красноречиво назвал «Архипелаг Франция» (возникший на месте единой и неделимой Французской Республики). Один из наиболее ярких представителей ультра-левых, пикардийский депутат Франсуа Рюффен был последней фигурой, олицетоворяющей дух Непокоренной Франции 2017 г. и надежду на создание единого низового движения. В ходе вчерашнего выяснения отношений в соцсетях другой соратник Меланшона, Адриан Куатенанс, велел Рюффену «убираться в Нац. Объединение».
Склоки и публичные выяснения отношений фактически с самого рождения раздирают Новый народный фронт, альянс французских левых и ультра-левых, возникший в преддверии неожиданно аннонсированных выборов в парламент. Вопрос здесь не только в личных амбициях и борьбе эго, но и в принципиальной несовместимости различных движений и идей. Союз кролика и карпа – это французское выражение, описывающее сочетание несочетаемого, постоянно звучит в адрес ННФ, чей неминуемый распад прогнозируется в самом скором времени после выборов. В 2017 г. Непокоренная Франция на короткое время стала главной партией протеста против Макрона; все внимание общественности было приковано к движению Жан-Люка Меланшона и его яркой программе. В тот момент возникла надежда на возникновение единого низового блока; слияние различных групп, недовольных многолетней политикой системных партий; объединение т.н. «периферийной Франции», беднеющих белых из сельской местности, и «Франции пригородов», где проживают по большей части иммигранты. Однако эти надежды оказались иллюзорными. Вскоре после первой победы Макрона Непокоренная Франция отказалась от широкой платформы популистского общенародного характера и решила позиционировать себя как центр притяжения левых сил. Тем самым она отколола от себя значительную часть избирателей. В частности, тех, которые не согласны с отказом левых политиков как-либо критиковать иммиграцию и ее последствия. Если еще в 1980 г. глава Компартии Жорж Марше открыто говорил о недопустимости приема новых трудовых мигрантов, создающих несправедливую конкуренцию местному рабочему класссу, то несколько лет спустя фактически все левые стали говорить об иммиграции только как о «безусловном обогащении». Отказавшись отвечать на недовольство рабочих классов, связанное не только с иммиграцией, но и другими последствиями глобализации и евроинтеграции, левые превратились в 1980-ые из защитников малоимущих в защитников меньшинств, будь они этническими, сексуальными или какими-либо еще. Разумеется, лозунги в защиту большего равенства у них по-прежнему звучат, но, как показал опыт последних лет, эти левые куда менее чувствительны к реальным проблемам низших ибеднеющих средних классов, нежели к таким вопросам как дискриминация меньшинств, экология, аборт, эвтаназия. Президентство социалиста Ф. Олланда, который шел на выборы как «борец с международными финансами» запомнилось в первую очередь легализацией однополых браков. Сегодня включение Олланда в ННФ и смещение к центру ультра-левого блока серьезно обесценивают его обещания альтернативной политики. Последние дни ННФ активно отстаивал предлагаемую им меру по упрощению процедуры смены половой идентификации. Левые опять построили Народный фронт без народа – иронизируют многие наблюдатели, чьи чаяния бесконечно далеки от различных социетальных экспериментов. По этим причинам низшие классы и малый бизнес уже много лет предпочитают голосовать за ультра-правых, которые готовы ставить ребром вопросы, волнующие проигравших от глобализации, будь то иммиграция, закрытие производств, чрезмерная регламентация ЕС, которая затрудняет жизнь простых людей. Способно ли Нац. Объединение ответить на эти запросы не только на словах, а на деле – вопрос очень спорный, но это уже другая история. Пока же ясно, что протестная масса расколота на разные группы. В мультикультурном обществе уровень доходов является не единственным и не главным критерием классовой принадлежности и политического самосознания. Карта голосования будет прекрасно отражать это многообразие и расщепление на меньшинства страны, которую социолог Жером Фурке красноречиво назвал «Архипелаг Франция» (возникший на месте единой и неделимой Французской Республики). Один из наиболее ярких представителей ультра-левых, пикардийский депутат Франсуа Рюффен был последней фигурой, олицетоворяющей дух Непокоренной Франции 2017 г. и надежду на создание единого низового движения. В ходе вчерашнего выяснения отношений в соцсетях другой соратник Меланшона, Адриан Куатенанс, велел Рюффену «убираться в Нац. Объединение».
BY Неколлективный Запад
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The Dow Jones Industrial Average fell 230 points, or 0.7%. Meanwhile, the S&P 500 and the Nasdaq Composite dropped 1.3% and 2.2%, respectively. All three indexes began the day with gains before selling off. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. Ukrainian President Volodymyr Zelensky said in a video message on Tuesday that Ukrainian forces "destroy the invaders wherever we can." 'Wild West'
from no
