Вчера встретился с Александром Артамоновым в библиотеке Шанинки, и он поделился своим недавным архивным открытием: лекциями наших шанинских учителей. Смотрю запись лекции по методологии социальных исследований Александра Олеговича Крыштановского, которую он читает 24 октября 2002 года. Это не только наша история, но и мы сами, это и есть наша Шанинка, растянутая в истории. Как радостно находить такие материалы, как грустно, что их так мало осталось. Фиксируйте происходящее, оно настаивается, становится очень ценным совсем быстро, быстрее, чем вино.
С заявленным курсом методологии социальных исследований есть некоторая проблема. Думаю, у кого-то есть на руках одноименные книжки на русском языке, кто-то сам давно занимался. В некотором смысле это истоптанная область. Строго говоря, организовывать курс, чтобы пересказывать учебники просто глупо. Мне представляется, что некоторая осмысленность курса для вашей аудитории действительно есть. Специфика состоит в том, что вы являетесь специфической группой заказчиков: знание проблем, методов, тех специфических знаний, которые существуют, для вас должны быть не в полной мере операциональными. Учебники пишутся, как организовать, как провести, как делать то, как делать сё. Хорошо, если кто-то из вас это знает. Это замечательно. Но моя задача – дать вам представление о специфике социальных исследований, о специфике информации, которая получается.
Что, собственно, можно с помощью этой информации, а чего сделать нельзя? Как можно использовать эти материалы с точки зрения управления образования? Этот курс смещает акценты методов социальных исследований в пользовательскую область и сферу. Я могу сказать, что курс в таком формате я никогда не читал, и программа крайне предварительная и крайне общая, и я сильно надеюсь на вашу помощь в процессе этого курса. Это позволит нам трансформировать намеченное в программу. Потому что ваша аудитория – это специфическая аудитория. Я читал такие курсы в бизнес-аудитории. Маркетинговые исследования, заказчики – это распространенная аудитория. Эти курсы я читаю много-много лет. Тем не менее, вы – не бизнес. И здесь есть положительный поворот. С одной стороны, нет ограничения, когда читаешь курс бизнес-аудитории, где основной вопрос: а сколько денег это даст? Надеюсь, что от вас таких прямых вопросов нет. С другой стороны, есть и минус, не приходится ожидать от вас какой-то суммы финансирования. С коммерческим заказчиком легко вести разговор об оплате курса, с вами – нет.
Еще один момент, который мне хотелось бы обозначить, прежде чем перейти к курсу, эти момент «управления образованием», «организация образования» – вообще говоря близко мне лично. Я в свободное от чтения этого курса время, декан факультета социологии Вышки, и проблемы образования мне важны. И Высшая школа экономики – это, по сути, интеллектуальный центр реформы образования. И я был бы вам крайне признателен обсуждать не только лекции, но и образовательные проблемы, с которыми сталкиваются все виды образования. Мне это очень интересно и важно. Вот такая, достаточно размытая преамбула, которую мне важно было сказать, чтобы мы понимали наши диспозиции, кто какую функцию выполняет.
Вчера встретился с Александром Артамоновым в библиотеке Шанинки, и он поделился своим недавным архивным открытием: лекциями наших шанинских учителей. Смотрю запись лекции по методологии социальных исследований Александра Олеговича Крыштановского, которую он читает 24 октября 2002 года. Это не только наша история, но и мы сами, это и есть наша Шанинка, растянутая в истории. Как радостно находить такие материалы, как грустно, что их так мало осталось. Фиксируйте происходящее, оно настаивается, становится очень ценным совсем быстро, быстрее, чем вино.
С заявленным курсом методологии социальных исследований есть некоторая проблема. Думаю, у кого-то есть на руках одноименные книжки на русском языке, кто-то сам давно занимался. В некотором смысле это истоптанная область. Строго говоря, организовывать курс, чтобы пересказывать учебники просто глупо. Мне представляется, что некоторая осмысленность курса для вашей аудитории действительно есть. Специфика состоит в том, что вы являетесь специфической группой заказчиков: знание проблем, методов, тех специфических знаний, которые существуют, для вас должны быть не в полной мере операциональными. Учебники пишутся, как организовать, как провести, как делать то, как делать сё. Хорошо, если кто-то из вас это знает. Это замечательно. Но моя задача – дать вам представление о специфике социальных исследований, о специфике информации, которая получается.
Что, собственно, можно с помощью этой информации, а чего сделать нельзя? Как можно использовать эти материалы с точки зрения управления образования? Этот курс смещает акценты методов социальных исследований в пользовательскую область и сферу. Я могу сказать, что курс в таком формате я никогда не читал, и программа крайне предварительная и крайне общая, и я сильно надеюсь на вашу помощь в процессе этого курса. Это позволит нам трансформировать намеченное в программу. Потому что ваша аудитория – это специфическая аудитория. Я читал такие курсы в бизнес-аудитории. Маркетинговые исследования, заказчики – это распространенная аудитория. Эти курсы я читаю много-много лет. Тем не менее, вы – не бизнес. И здесь есть положительный поворот. С одной стороны, нет ограничения, когда читаешь курс бизнес-аудитории, где основной вопрос: а сколько денег это даст? Надеюсь, что от вас таких прямых вопросов нет. С другой стороны, есть и минус, не приходится ожидать от вас какой-то суммы финансирования. С коммерческим заказчиком легко вести разговор об оплате курса, с вами – нет.
Еще один момент, который мне хотелось бы обозначить, прежде чем перейти к курсу, эти момент «управления образованием», «организация образования» – вообще говоря близко мне лично. Я в свободное от чтения этого курса время, декан факультета социологии Вышки, и проблемы образования мне важны. И Высшая школа экономики – это, по сути, интеллектуальный центр реформы образования. И я был бы вам крайне признателен обсуждать не только лекции, но и образовательные проблемы, с которыми сталкиваются все виды образования. Мне это очень интересно и важно. Вот такая, достаточно размытая преамбула, которую мне важно было сказать, чтобы мы понимали наши диспозиции, кто какую функцию выполняет.
In 2018, Russia banned Telegram although it reversed the prohibition two years later. The news also helped traders look past another report showing decades-high inflation and shake off some of the volatility from recent sessions. The Bureau of Labor Statistics' February Consumer Price Index (CPI) this week showed another surge in prices even before Russia escalated its attacks in Ukraine. The headline CPI — soaring 7.9% over last year — underscored the sticky inflationary pressures reverberating across the U.S. economy, with everything from groceries to rents and airline fares getting more expensive for everyday consumers. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel.
from no