Я часто пишу о том, что есть первая и вторая половина жизни (это условное разделение, используемое юнгианской психологией). И о том, что задачи первой и второй половины отличаются. В первой это укрепление эго, исследование и освоение внешнего мира. Потом должен произойти кризис середины жизни. И после него, во второй половине — укрепление контакта с самостью и освоение мира внутреннего. Ещё я часто предостерегаю от того, чтобы увлекаться в первой половине духовными практиками, потому что слабое эго их просто не выдерживает. Сначала укрепляем эго.
И почему-то это нередко понимается как то, что в юности надо зарабатывать миллиарды, а потом после 35 сидеть на горе и есть прану. Хочу дать пояснение, потому что это совершенно не то, о чём идёт речь.
Во-первых, миллиарды лучше зарабатывать во второй половине, уж извините. Это будут уже ваши миллиарды, и имея контакт с самостью, будет чем их заработать, выдержать и удержать. Вопрос правда, будут ли они вам нужны. В юности миллиарды можно заработать, только культвируя травму, или культивируя психопатию. И редко они сохраняются. Предлагаю вам посмотреть на юных звезд шоу-бизнеса, разбогатевших в секунду, и как у них дела ближе к 30.
Во-вторых, вот что касается баланса эго и самости, зачем его укреплять для духовной практики. На одной из аналитических конференций ААПР (кажется, год назад) выступал Яков Тестин, он же отец Иероним, настоятель храма Всех святых в парке Победы в Петербурге и аналитический психолог. Он очень просто пояснил по этому поводу, я перескажу близко к оригиналу.
В церкви мы видим много людей, у кого едет крыша. Когда человек строит дом, он сначала строит фундамент, потом стены, потом крышу. В церковь приходят, бывает, люди, которые хотят сразу построить крышу, и в таком случае она едет. Это что касается слабого эго и духовных практик.
А что касается отсутствия контакта с самостью и миллиардов, отец Иероним вспомнил человека желудочного у Стругацких. В него можно превратиться, если упразднить душу, и оставить тело. И тогда человек разрушается. И, даже имея эти самые миллиарды и все ресурсы мира, увлечен одной только мыслью: а можно ли сделать Биркин из настоящего леопарда? — про леопарда это я уже от себя добавила.
Подытожим. Если побеждает тело, человек становится человеком желудочным и разрушается. Если дух захватывает неподготовленного человека (со слабым эго), у него едет крыша.
Я часто пишу о том, что есть первая и вторая половина жизни (это условное разделение, используемое юнгианской психологией). И о том, что задачи первой и второй половины отличаются. В первой это укрепление эго, исследование и освоение внешнего мира. Потом должен произойти кризис середины жизни. И после него, во второй половине — укрепление контакта с самостью и освоение мира внутреннего. Ещё я часто предостерегаю от того, чтобы увлекаться в первой половине духовными практиками, потому что слабое эго их просто не выдерживает. Сначала укрепляем эго.
И почему-то это нередко понимается как то, что в юности надо зарабатывать миллиарды, а потом после 35 сидеть на горе и есть прану. Хочу дать пояснение, потому что это совершенно не то, о чём идёт речь.
Во-первых, миллиарды лучше зарабатывать во второй половине, уж извините. Это будут уже ваши миллиарды, и имея контакт с самостью, будет чем их заработать, выдержать и удержать. Вопрос правда, будут ли они вам нужны. В юности миллиарды можно заработать, только культвируя травму, или культивируя психопатию. И редко они сохраняются. Предлагаю вам посмотреть на юных звезд шоу-бизнеса, разбогатевших в секунду, и как у них дела ближе к 30.
Во-вторых, вот что касается баланса эго и самости, зачем его укреплять для духовной практики. На одной из аналитических конференций ААПР (кажется, год назад) выступал Яков Тестин, он же отец Иероним, настоятель храма Всех святых в парке Победы в Петербурге и аналитический психолог. Он очень просто пояснил по этому поводу, я перескажу близко к оригиналу.
В церкви мы видим много людей, у кого едет крыша. Когда человек строит дом, он сначала строит фундамент, потом стены, потом крышу. В церковь приходят, бывает, люди, которые хотят сразу построить крышу, и в таком случае она едет. Это что касается слабого эго и духовных практик.
А что касается отсутствия контакта с самостью и миллиардов, отец Иероним вспомнил человека желудочного у Стругацких. В него можно превратиться, если упразднить душу, и оставить тело. И тогда человек разрушается. И, даже имея эти самые миллиарды и все ресурсы мира, увлечен одной только мыслью: а можно ли сделать Биркин из настоящего леопарда? — про леопарда это я уже от себя добавила.
Подытожим. Если побеждает тело, человек становится человеком желудочным и разрушается. Если дух захватывает неподготовленного человека (со слабым эго), у него едет крыша.
Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. The regulator said it had received information that messages containing stock tips and other investment advice with respect to selected listed companies are being widely circulated through websites and social media platforms such as Telegram, Facebook, WhatsApp and Instagram. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford.
from no
