Когда читала рассказы из сборника, казалось, что я не просто заглядываю в чужие окна, а прям тоже толчусь в этих квартирках.
В каждом из рассказов тема дома — то, что крайне волнует героев. Кого-то — арендная плата за съём — вынь да положь или проваливай. Других — соседство с неблизкими по духу. Кто-то настолько мечтает о своём доме, что выбирает одиночество.
Сильнее всего потрясли герои, которые никогда не имели своё пространство. Детскую им приходилось делить с братом, а комнату в общаге с другими студентами. Во взрослом возрасте, если не повезло с наследством и зарплатой, они возвращаются в родительский дом. Кто-то ещё и со своими детьми. И эта теснота давит не столько физически, сколько морально. Тоскливо, что серьёзные решения, например, завести второго ребёнка — принимаются героями не от избытка возможностей, а недостатка (маткапитал как взнос на ипотеку).
Показалось неслучайным, что этот сборник вышел после ковида. Роль дома, обжитого, своего пространства приобрела особый смысл. Замечаю, что сейчас, когда накрывают волны новых потрясений, остро хочется создавать уют.
И пара слов про обложку. Видела и другую у книги, но эта больше нравится. Служит подсказкой, что реальность в текстах сплетётся с фантастическим.
Когда читала рассказы из сборника, казалось, что я не просто заглядываю в чужие окна, а прям тоже толчусь в этих квартирках.
В каждом из рассказов тема дома — то, что крайне волнует героев. Кого-то — арендная плата за съём — вынь да положь или проваливай. Других — соседство с неблизкими по духу. Кто-то настолько мечтает о своём доме, что выбирает одиночество.
Сильнее всего потрясли герои, которые никогда не имели своё пространство. Детскую им приходилось делить с братом, а комнату в общаге с другими студентами. Во взрослом возрасте, если не повезло с наследством и зарплатой, они возвращаются в родительский дом. Кто-то ещё и со своими детьми. И эта теснота давит не столько физически, сколько морально. Тоскливо, что серьёзные решения, например, завести второго ребёнка — принимаются героями не от избытка возможностей, а недостатка (маткапитал как взнос на ипотеку).
Показалось неслучайным, что этот сборник вышел после ковида. Роль дома, обжитого, своего пространства приобрела особый смысл. Замечаю, что сейчас, когда накрывают волны новых потрясений, остро хочется создавать уют.
И пара слов про обложку. Видела и другую у книги, но эта больше нравится. Служит подсказкой, что реальность в текстах сплетётся с фантастическим.
"The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." Friday’s performance was part of a larger shift. For the week, the Dow, S&P 500 and Nasdaq fell 2%, 2.9%, and 3.5%, respectively. There was another possible development: Reuters also reported that Ukraine said that Belarus could soon join the invasion of Ukraine. However, the AFP, citing a Pentagon official, said the U.S. hasn’t yet seen evidence that Belarusian troops are in Ukraine. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych.
from no
