За пару недель до ЕДГ мы писали о том, как в Хакасии пришлось срочно переносить муниципальные выборы в 10 районах республики. На депутатские мандаты просто не нашлось претендентов.
В сентябре на всю страну прогремела история из Костромской области, где главой Повалихинского поселения выбрали уборщицу. Предыдущий руководитель жителей не устраивал, а других соперников у него просто не оказалось.
На этой неделе история с деградацией муниципального самоуправления вышла на новый уровень. Не нашлось желающих выдвигаться на пост мэра Магадана – региональной столицы, между прочим!
Многие поспешили объяснить это конфликтом губернатора с городскими элитами. Однако подобные конфликты существуют во многих регионах, но впервые это привело к такому результату.
Магаданский кейс отлично иллюстрирует положение дел в современной России. У местных властей очень мало денег, почти не осталось полномочий, зато сохранилось пристальное внимание прокуратуры. Избрание на этом уровне не сулит ничего, кроме головной боли.
И если в ближайшее время ничего не изменится, то ситуация, аналогичная магаданской, со временем начнет тиражироваться по всей стране.
За пару недель до ЕДГ мы писали о том, как в Хакасии пришлось срочно переносить муниципальные выборы в 10 районах республики. На депутатские мандаты просто не нашлось претендентов.
В сентябре на всю страну прогремела история из Костромской области, где главой Повалихинского поселения выбрали уборщицу. Предыдущий руководитель жителей не устраивал, а других соперников у него просто не оказалось.
На этой неделе история с деградацией муниципального самоуправления вышла на новый уровень. Не нашлось желающих выдвигаться на пост мэра Магадана – региональной столицы, между прочим!
Многие поспешили объяснить это конфликтом губернатора с городскими элитами. Однако подобные конфликты существуют во многих регионах, но впервые это привело к такому результату.
Магаданский кейс отлично иллюстрирует положение дел в современной России. У местных властей очень мало денег, почти не осталось полномочий, зато сохранилось пристальное внимание прокуратуры. Избрание на этом уровне не сулит ничего, кроме головной боли.
И если в ближайшее время ничего не изменится, то ситуация, аналогичная магаданской, со временем начнет тиражироваться по всей стране.
#Хроники_гибели_муниципалитетов
BY Новая Искренность
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences.
from no
