По словам первого зампреда Банка России Владимира Чистюхина, свыше 500 российских компаний потенциально готовы к выходу на биржу. В ближайшие годы, до 2030-го, на рынок могут выйти десятки новых игроков, включая госструктуры. Например, IPO «Дом.РФ» запланировано на 2025 год с привлечением ₽15 млрд.
Мосбиржа также обнаружила порядка 1,5 тысячи компаний, которые могут разместить свои ценные бумаги, однако не все из них проявляют интерес к этому. В 2024 году на российском рынке состоялось 19 публичных размещений, в том числе 15 IPO, на общую сумму ₽110 млрд. Ожидается, что объемы сделок будут расти, и на рынок выйдут крупные эмитенты.
Тем не менее, как отметил Чистюхин, не все компании готовы открыто делиться необходимой информацией с инвесторами. Это связано с менталитетом российского бизнеса, сформировавшимся ещё в 90-е годы.
Непрозрачность акций и неопределенность в соблюдении обязательств также мешают развитию рынка. Для решения этих проблем Банк России намерен ввести более строгие регуляции.
По словам первого зампреда Банка России Владимира Чистюхина, свыше 500 российских компаний потенциально готовы к выходу на биржу. В ближайшие годы, до 2030-го, на рынок могут выйти десятки новых игроков, включая госструктуры. Например, IPO «Дом.РФ» запланировано на 2025 год с привлечением ₽15 млрд.
Мосбиржа также обнаружила порядка 1,5 тысячи компаний, которые могут разместить свои ценные бумаги, однако не все из них проявляют интерес к этому. В 2024 году на российском рынке состоялось 19 публичных размещений, в том числе 15 IPO, на общую сумму ₽110 млрд. Ожидается, что объемы сделок будут расти, и на рынок выйдут крупные эмитенты.
Тем не менее, как отметил Чистюхин, не все компании готовы открыто делиться необходимой информацией с инвесторами. Это связано с менталитетом российского бизнеса, сформировавшимся ещё в 90-е годы.
Непрозрачность акций и неопределенность в соблюдении обязательств также мешают развитию рынка. Для решения этих проблем Банк России намерен ввести более строгие регуляции.
In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea.
from no
