Может быть Бог теперь живет в Киеве, в какой нибудь из сереньких панелек левого берега вдали от метро, рядом с городом ярких рыночных шатров? Он точно знает, что у бездорожья всюду лужи и поэтому стоит позаботиться о высоких сапогах, а в отсутствии солнца неплохо было бы есть больше витаминов - иногда Он покупает несколько мандаринок, оставляя их на подоконниках в подъезде. Когда отключают свет, Он выходит на улицу с фонарем и долго блуждает кругами по темным переулкам. А когда звучат взрывы, может Он спускается в подвал чтобы как-нибудь кого-то утешить? В метро Он внимательно разглядывает человеческие лица, которые тут же прячутся недовольно-смущенные от Его взора. Подолгу стоит рядом с музыкантами в переходе, может поёт и Сам? Точно пьёт самый горький кофе и обедает булкой из Ярославны. Иногда Он ходит в кино, обычно на что-нибудь сатирическое о современности и долго смеётся. Наверняка Ему нравится гулять софиевским парком, кормить голубей, спрашивать о жизни у военных, обсуждать последние новости в очереди, тихо улыбаться когда кто-нибудь прошепчет: «Что же с нами будет дальше?»
Может быть Бог теперь живет в Киеве, в какой нибудь из сереньких панелек левого берега вдали от метро, рядом с городом ярких рыночных шатров? Он точно знает, что у бездорожья всюду лужи и поэтому стоит позаботиться о высоких сапогах, а в отсутствии солнца неплохо было бы есть больше витаминов - иногда Он покупает несколько мандаринок, оставляя их на подоконниках в подъезде. Когда отключают свет, Он выходит на улицу с фонарем и долго блуждает кругами по темным переулкам. А когда звучат взрывы, может Он спускается в подвал чтобы как-нибудь кого-то утешить? В метро Он внимательно разглядывает человеческие лица, которые тут же прячутся недовольно-смущенные от Его взора. Подолгу стоит рядом с музыкантами в переходе, может поёт и Сам? Точно пьёт самый горький кофе и обедает булкой из Ярославны. Иногда Он ходит в кино, обычно на что-нибудь сатирическое о современности и долго смеётся. Наверняка Ему нравится гулять софиевским парком, кормить голубей, спрашивать о жизни у военных, обсуждать последние новости в очереди, тихо улыбаться когда кто-нибудь прошепчет: «Что же с нами будет дальше?»
BY Посредственность
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons. Some privacy experts say Telegram is not secure enough Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy."
from no
