Вчера мы посетили затерянную в горах деревню Galliciano, где осталось всего 30 постоянных жителей. Все они - потомки древних греков, поселившихся на этой территории еще во времена Гомера.
Самое удивительное - они сохранили древне-греческий язык! Именно в том виде, в котором его использовали великие философы (а от современного греческого он сильно отличается). Все эти годы жители говорили на нём в быту, не умея при этом читать и писать. Это уникальный случай в истории.
Чтобы попасть в Galliciano, нужно обладать крепкими нервами - проехать по узенькой дороге с крутыми поворотами и захватывающими дух обрывами. Но это стоит того: горы, утопающие в зелени...бескрайнее Ионическое море вдали...пение птиц...бодрящий воздух. Атмосфера покоя и уюта.
Здесь переносишься на несколько веков назад, в настоящую Калабрию - простую, крестьянскую, но очень душевную. С овцами, козами и курами. С виноградниками, оливковыми и фруктовыми деревьями. С домашней пастой, хлебом и кувшином ароматного вина. С людьми, сохраняющими свои многовековые традиции.
Вчера мы посетили затерянную в горах деревню Galliciano, где осталось всего 30 постоянных жителей. Все они - потомки древних греков, поселившихся на этой территории еще во времена Гомера.
Самое удивительное - они сохранили древне-греческий язык! Именно в том виде, в котором его использовали великие философы (а от современного греческого он сильно отличается). Все эти годы жители говорили на нём в быту, не умея при этом читать и писать. Это уникальный случай в истории.
Чтобы попасть в Galliciano, нужно обладать крепкими нервами - проехать по узенькой дороге с крутыми поворотами и захватывающими дух обрывами. Но это стоит того: горы, утопающие в зелени...бескрайнее Ионическое море вдали...пение птиц...бодрящий воздух. Атмосфера покоя и уюта.
Здесь переносишься на несколько веков назад, в настоящую Калабрию - простую, крестьянскую, но очень душевную. С овцами, козами и курами. С виноградниками, оливковыми и фруктовыми деревьями. С домашней пастой, хлебом и кувшином ароматного вина. С людьми, сохраняющими свои многовековые традиции.
In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. In the past, it was noticed that through bulk SMSes, investors were induced to invest in or purchase the stocks of certain listed companies. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform.
from no
