Сирийский форпост (авиабаза Хмеймим, порт Тартус) очень нужен России. Он находится на мировом торговом перекрестке на границе между Европой, Азией и Африкой. И хотя функционал баз сугубо милитаристский, они играют огромную экономическую роль, прикрывая (безмолвно отвечая на вопрос: «А чё ты мне сделаешь, если я тебя кину?» – распространенную практику делового взаимодействия в регионе) торговлю на Ближнем Востоке и в Африке.
Основной российский торговый партнер – Китай, который уже во многом насытился нефтью и, по всей видимости (если электромобильный переход все-таки удастся), перестанет наращивать спрос в ближайшие годы. Индия – емкий рынок, но исторически он принадлежит производителям из КСА и ОАЭ. Его очевидно «мягко» уступили российским нефтяникам партнеры по ОПЕК+, чтобы они не разнесли демпингом мировой рынок нефти. Увидев слабость России - могут попросить вернуть назад.
Перспективный рынок для российских энергоносителей – Африка и ЮВА и за них нужно держаться зубами. Без военных баз там не удержаться
Сирийский форпост (авиабаза Хмеймим, порт Тартус) очень нужен России. Он находится на мировом торговом перекрестке на границе между Европой, Азией и Африкой. И хотя функционал баз сугубо милитаристский, они играют огромную экономическую роль, прикрывая (безмолвно отвечая на вопрос: «А чё ты мне сделаешь, если я тебя кину?» – распространенную практику делового взаимодействия в регионе) торговлю на Ближнем Востоке и в Африке.
Основной российский торговый партнер – Китай, который уже во многом насытился нефтью и, по всей видимости (если электромобильный переход все-таки удастся), перестанет наращивать спрос в ближайшие годы. Индия – емкий рынок, но исторически он принадлежит производителям из КСА и ОАЭ. Его очевидно «мягко» уступили российским нефтяникам партнеры по ОПЕК+, чтобы они не разнесли демпингом мировой рынок нефти. Увидев слабость России - могут попросить вернуть назад.
Перспективный рынок для российских энергоносителей – Африка и ЮВА и за них нужно держаться зубами. Без военных баз там не удержаться
Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from no
