Странно, что есть люди, которые не знают, что существует такое явление как русский коммунизм. Не коммунизм в России, а именно русский коммунизм. Наподобие русского православия, а не православия в Росси, русской философии, а не философии в России. Все эти феномены есть глубинные проявления русского национального духа, маркирующие своеобразие, уникальность, самобытность России и русской культуры.
Но во всех этих случаях требуются оговорки и объяснения, почему, например, нельзя ставить знак равенства между русской философией и философией в России. Именно русская философия отражается специфику русской метафизики, русской этики, русской онтологии, и в таком качестве она не сводима ни к одно другой национальной метафизике (китайской, итальянской, немецкой, египетской, йоруба и т.д.).
С русской литературой в этом плане исключение: не говорят литература в России, но всегда русская литература и не возникает никаких вопросов, всем все сразу понятно, о чем речь. Почему же с другими вышеназванными областями существует проблема на уровне словоупотребления? Здесь можно сказать, и это будет правильно, что словосочетание русская философия употребляют консерваторы, патриоты, а философия в России либералы, западники. Но проблема, думается, глубже.
Так вот, говоря о русском коммунизме, надо понимать, что речь идет не о рецепции интернационального явления, и не о марксизме-ленинизме, хотя в нем, разумеется, тоже есть его отголоски. Когда говорят о русском коммунизме, то имеют ввиду глубинное проявление русской духовной природы. Оно близко и церковному пониманию соборности, и светскому пониманию товарищества. И все формы человеческих организаций в России соборны и основаны на товариществе.
Кажется, что никто кроме Платонова глубже не раскрыл смысл русского коммунизма как духовного вещества существования, призванного устранить онтологическое сиротство между людьми. Русский коммунизм не имеет отношения к атеизму, это своего рода внехрамовая литургия, стремящееся ко всеобщему счастью одиноких, разбитых смертностью, нищетой и несчастиями людей.
И в этом смысле русский коммунизм очень близок и к русскому космизму, и к русском православию, и к русской философии. И вообще он явился аутентичным выражением русского характера, русской духовности. И в таком плотном духовном и нравственном пространстве русского коммунизма, разумеется, не может быть никакого места никакому фашизму в принципе. Фашизму и его родственникам – капитализму, постмодернизму, трансгуманизму.
Странно, что есть люди, которые не знают, что существует такое явление как русский коммунизм. Не коммунизм в России, а именно русский коммунизм. Наподобие русского православия, а не православия в Росси, русской философии, а не философии в России. Все эти феномены есть глубинные проявления русского национального духа, маркирующие своеобразие, уникальность, самобытность России и русской культуры.
Но во всех этих случаях требуются оговорки и объяснения, почему, например, нельзя ставить знак равенства между русской философией и философией в России. Именно русская философия отражается специфику русской метафизики, русской этики, русской онтологии, и в таком качестве она не сводима ни к одно другой национальной метафизике (китайской, итальянской, немецкой, египетской, йоруба и т.д.).
С русской литературой в этом плане исключение: не говорят литература в России, но всегда русская литература и не возникает никаких вопросов, всем все сразу понятно, о чем речь. Почему же с другими вышеназванными областями существует проблема на уровне словоупотребления? Здесь можно сказать, и это будет правильно, что словосочетание русская философия употребляют консерваторы, патриоты, а философия в России либералы, западники. Но проблема, думается, глубже.
Так вот, говоря о русском коммунизме, надо понимать, что речь идет не о рецепции интернационального явления, и не о марксизме-ленинизме, хотя в нем, разумеется, тоже есть его отголоски. Когда говорят о русском коммунизме, то имеют ввиду глубинное проявление русской духовной природы. Оно близко и церковному пониманию соборности, и светскому пониманию товарищества. И все формы человеческих организаций в России соборны и основаны на товариществе.
Кажется, что никто кроме Платонова глубже не раскрыл смысл русского коммунизма как духовного вещества существования, призванного устранить онтологическое сиротство между людьми. Русский коммунизм не имеет отношения к атеизму, это своего рода внехрамовая литургия, стремящееся ко всеобщему счастью одиноких, разбитых смертностью, нищетой и несчастиями людей.
И в этом смысле русский коммунизм очень близок и к русскому космизму, и к русском православию, и к русской философии. И вообще он явился аутентичным выражением русского характера, русской духовности. И в таком плотном духовном и нравственном пространстве русского коммунизма, разумеется, не может быть никакого места никакому фашизму в принципе. Фашизму и его родственникам – капитализму, постмодернизму, трансгуманизму.
BY Владимир Варава
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Some privacy experts say Telegram is not secure enough Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. The last couple days have exemplified that uncertainty. On Thursday, news emerged that talks in Turkey between the Russia and Ukraine yielded no positive result. But on Friday, Reuters reported that Russian President Vladimir Putin said there had been some “positive shifts” in talks between the two sides. In December 2021, Sebi officials had conducted a search and seizure operation at the premises of certain persons carrying out similar manipulative activities through Telegram channels. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed.
from no
