«Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках, в последние дни сии говорил нам в Сыне, Которого поставил наследником всего, чрез Которого и веки сотворил. Сей, будучи сияние славы и образ ипостаси Его и держа все словом силы Своей, совершив Собою очищение грехов наших, воссел одесную престола величия на высоте, будучи столько превосходнее Ангелов, сколько славнейшее пред ними наследовал имя» (Евр. 1, 1-4).
Вот так, торжественно и возвышенно, сегодня звучало в храмах предрождественское чтение из апостольских посланий.
Пришествие Спасителя в мир разделило историю человечества на «до» и «после».
Христианство — проповедь Евангелия Христа — принципиально изменило ход мировой истории, в том числе с точки зрения воззрений на нравственность, на антропологию, на предназначение человечества в целом и человека в частности.
Пришествие Спасителя в мир разделило и историю Руси на непродолжительное «до» и многовековое «после». А у русского человека в общем-то и не было «до».
Православное христианство образовало наше Отечество и наш народ, великую Россию, Русский народ, а потому и присоединившиеся к нему народы. Образовало, то есть придало им образ: форму и содержание. Если мы называем Россию государством-цивилизацией, то это именно христианское, православное, русское государство-цивилизация, преемница имперской православной Византии.
И всё же «до» и «после» применительно к пришествию Спасителя не следует мыслить в первую очередь в категориях цивилизационных.
«Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение!» — пело ангельское воинство в день Рождества Спасителя.
Оставим в стороне варианты перевода последних слов («благоволение» или «благоволения»). Классический вопрос-сомнение по поводу этой ангельской вести: где же этот мир на земле? Не стало ведь существенно меньше войн, распрей и ссор? В нынешние дни мы это видим особенно очевидно.
Мир, принесённый человеку — это мир с Богом. До Воплощения Бога, до Рождества Бога на земле человек был отделён от Бога, Который не просто говорил многократно и многообразно говорил издревле отцам в пророках, но говорил с ними только в пророках.
В Богочеловеке Христе, в восприятии Им смерти человеческой, в преодолении этой смерти Его Божеством и — более — в вознесении Им человеческого естества в общение Бога («воссел одесную престола величия на высоте»), — наступило новая жизнь для каждого человека и для всего человечества.
Мир с Богом — это не магическое заклинание, которое начинает действовать с момента дарования. Этот мир открыт для достижения как каждым человеком, так и обществами, народами, человечеством.
Но ангельская весть о возможности достижения мира с Богом, парадоксально, сочетается со словами Христа «не мир пришел Я принести, но меч» (Мф. 10, 34). Не пытаясь выдумать пояснение от себя, обратимся к разъяснению святителя Иоанна Златоуста: «Потому что тогда особенно и водворяется мир, когда зараженное болезнью отсекается, когда враждебное отделяется. Только таким образом возможно небу соединиться с землею».
В предельных ситуациях следует помнить о предельном характере того противостояния, в которое вовлечено человечество. Что есть мир. С Кем мир возможен. А с кем не возможен.
«Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках, в последние дни сии говорил нам в Сыне, Которого поставил наследником всего, чрез Которого и веки сотворил. Сей, будучи сияние славы и образ ипостаси Его и держа все словом силы Своей, совершив Собою очищение грехов наших, воссел одесную престола величия на высоте, будучи столько превосходнее Ангелов, сколько славнейшее пред ними наследовал имя» (Евр. 1, 1-4).
Вот так, торжественно и возвышенно, сегодня звучало в храмах предрождественское чтение из апостольских посланий.
Пришествие Спасителя в мир разделило историю человечества на «до» и «после».
Христианство — проповедь Евангелия Христа — принципиально изменило ход мировой истории, в том числе с точки зрения воззрений на нравственность, на антропологию, на предназначение человечества в целом и человека в частности.
Пришествие Спасителя в мир разделило и историю Руси на непродолжительное «до» и многовековое «после». А у русского человека в общем-то и не было «до».
Православное христианство образовало наше Отечество и наш народ, великую Россию, Русский народ, а потому и присоединившиеся к нему народы. Образовало, то есть придало им образ: форму и содержание. Если мы называем Россию государством-цивилизацией, то это именно христианское, православное, русское государство-цивилизация, преемница имперской православной Византии.
И всё же «до» и «после» применительно к пришествию Спасителя не следует мыслить в первую очередь в категориях цивилизационных.
«Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение!» — пело ангельское воинство в день Рождества Спасителя.
Оставим в стороне варианты перевода последних слов («благоволение» или «благоволения»). Классический вопрос-сомнение по поводу этой ангельской вести: где же этот мир на земле? Не стало ведь существенно меньше войн, распрей и ссор? В нынешние дни мы это видим особенно очевидно.
Мир, принесённый человеку — это мир с Богом. До Воплощения Бога, до Рождества Бога на земле человек был отделён от Бога, Который не просто говорил многократно и многообразно говорил издревле отцам в пророках, но говорил с ними только в пророках.
В Богочеловеке Христе, в восприятии Им смерти человеческой, в преодолении этой смерти Его Божеством и — более — в вознесении Им человеческого естества в общение Бога («воссел одесную престола величия на высоте»), — наступило новая жизнь для каждого человека и для всего человечества.
Мир с Богом — это не магическое заклинание, которое начинает действовать с момента дарования. Этот мир открыт для достижения как каждым человеком, так и обществами, народами, человечеством.
Но ангельская весть о возможности достижения мира с Богом, парадоксально, сочетается со словами Христа «не мир пришел Я принести, но меч» (Мф. 10, 34). Не пытаясь выдумать пояснение от себя, обратимся к разъяснению святителя Иоанна Златоуста: «Потому что тогда особенно и водворяется мир, когда зараженное болезнью отсекается, когда враждебное отделяется. Только таким образом возможно небу соединиться с землею».
В предельных ситуациях следует помнить о предельном характере того противостояния, в которое вовлечено человечество. Что есть мир. С Кем мир возможен. А с кем не возможен.
BY Vестник Новороссии |Z|
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"This time we received the coordinates of enemy vehicles marked 'V' in Kyiv region," it added. Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read." That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. "We as Ukrainians believe that the truth is on our side, whether it's truth that you're proclaiming about the war and everything else, why would you want to hide it?," he said. You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp.
from us
