— Люди, кто был в плену, поймут, о чем я говорю — когда ты просто кусок мяса, который болит. И этот постоянный страх перед тем, что с тобой сделают в следующую минуту, и чувство, что это невозможно пережить. На четвертый день после того, как меня привязали на улице к столбу, после этих ужасов, когда рядом со мной изнасиловали мужчину… Я тоже это пережила, — рассказывает правозащитница Ирина Довгань.
В 2014 году ее похитили боевики «ДНР». Фотограф The New York Times Маурицио Лима опубликовал снимок, где избивают Ирину, привязанную к столбу. Она выжила, сейчас возглавляет организацию «SEMA Украина», которая помогает украинками и украинцам, пережившим сексуализированное насилие.
Изнасилования превратились в оружие войны. Настоящее Время и балканская служба Радио Свобода выпустили документальный фильм, в котором жертвы насилия делятся своими историями. В центре сюжета — личные истории Галины и Бакиры, переживших насилие со стороны военных. Галина — в 2022 году во время оккупации Киевской области российскими военными, Бакира — в родном Вышеграде в Боснии и Герцеговине во время войны в 1990-х. Они обе думали, что никогда не расскажут о случившемся, но решили нарушить молчание, чтобы изменить отношение к пострадавшим и не дать военным преступникам остаться безнаказанными.
— Люди, кто был в плену, поймут, о чем я говорю — когда ты просто кусок мяса, который болит. И этот постоянный страх перед тем, что с тобой сделают в следующую минуту, и чувство, что это невозможно пережить. На четвертый день после того, как меня привязали на улице к столбу, после этих ужасов, когда рядом со мной изнасиловали мужчину… Я тоже это пережила, — рассказывает правозащитница Ирина Довгань.
В 2014 году ее похитили боевики «ДНР». Фотограф The New York Times Маурицио Лима опубликовал снимок, где избивают Ирину, привязанную к столбу. Она выжила, сейчас возглавляет организацию «SEMA Украина», которая помогает украинками и украинцам, пережившим сексуализированное насилие.
Изнасилования превратились в оружие войны. Настоящее Время и балканская служба Радио Свобода выпустили документальный фильм, в котором жертвы насилия делятся своими историями. В центре сюжета — личные истории Галины и Бакиры, переживших насилие со стороны военных. Галина — в 2022 году во время оккупации Киевской области российскими военными, Бакира — в родном Вышеграде в Боснии и Герцеговине во время войны в 1990-х. Они обе думали, что никогда не расскажут о случившемся, но решили нарушить молчание, чтобы изменить отношение к пострадавшим и не дать военным преступникам остаться безнаказанными.
Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. It is unclear who runs the account, although Russia's official Ministry of Foreign Affairs Twitter account promoted the Telegram channel on Saturday and claimed it was operated by "a group of experts & journalists." Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country.
from us
