Олег Царёв

3:08

Media is too big

VIEW IN TELEGRAM

Новостной ресурс на персидском языке Iran International сообщил о сенсационном заявлении президента Ирана Пезешкиана на встрече с представителями западных СМИ в кулуарах Генассамблеи ООН: «Иран готов сложить все оружие, если Израиль готов сделать то же самое. Мы не хотим воевать». При этом, «Пезешкиан добавил, что в случае, если Израиль согласится это сделать, то в регион должны быть направлены международные силы, которые «обеспечат его безопасность».

То есть из заявления президента следует, что Иран готов разоружиться в случае разоружения Израиля и передачи полномочий защиты его безопасности международным оккупационным силам. Выглядит это все же слишком сенсационно.

Причем другие источники такие слова главы Ирана не подтверждают. Например, Newsweek приводит цитату о внешнем вмешательстве в регионе: «Пезешкиан заявил что «мы готовы отложить в сторону все наше оружие, если Израиль готов сделать то же самое». Затем он призвал международные силы, которые все больше вовлекаются в региональные дела, сказав, что «мы не можем допустить, чтобы международные игроки входили, вооружали одну сторону до зубов и не давали другой стороне возможности защитить себя».

То есть ни о какой оккупации Израиля миротворцами речь не идет, что же касается слов о разоружении, то речь идет скорее об отказе от взаимных угроз, а не о реальном разоружении.

Но в целом иранский президент выглядел весьма миролюбиво на фоне очередной эскалации на Ближнем Востоке. Создается впечатление, что он желал бы за счет такого миролюбия выторговать отмену или хотя бы уменьшение санкций против своей страны.

Вопрос в том, будет ли он выставлять на такой торг и отношения с Россией.

Помимо прочего Масуд Пезешкиян заявил, что Тегеран ищет возможности для диалога с США и Европой и никогда не одобрял действий России на Украине: «Мы никогда не одобряли агрессию против территории Украины. Нужно уважать границы каждой страны».

Такие акценты нетипичны для глобального Юга, где все говорят о территориальной целостности, но избегают слова «агрессия». Тот же премьер Индии Моди обычно говорит не о конфликте между Россией и Украиной, а о конфликте на Украине (без упоминания России).

Такие заявления Ирана резко контрастируют с агрессивными действиями Израиля. По-видимому в этом и заключается цель таких заявлений: подчеркнуть агрессивное поведение Израиля. Тот, кто говорит о мире, всегда выглядит предпочтительнее.

Цель Израиля — спровоцировать Иран на агрессивный ответ. Иран не хочет двигаться по навязанному ему сценарию. И это правильно.

Да, государственное устройство Ирана таково, что президент определяет далеко не все в политике страны. Но все же без его согласия невозможно заключить договор о стратегическом партнерстве между Россией и Ираном, который уже близок к подписанию. А Западу, безусловно, нужны от Тегерана не риторика, а действия. То есть если такой договор и будет иметь место, то чтобы стратегическое партнерство было выхолощено там до пустых деклараций, как было в свое время с российско-украинским большим договором 1997 года.

www.group-telegram.com/us/olegtsarov.com/16786

99.1K viewsSep 24 at 11:36

Новостной ресурс на персидском языке Iran International сообщил о сенсационном заявлении президента Ирана Пезешкиана на встрече с представителями западных СМИ в кулуарах Генассамблеи ООН: «Иран готов сложить все оружие, если Израиль готов сделать то же самое. Мы не хотим воевать». При этом, «Пезешкиан добавил, что в случае, если Израиль согласится это сделать, то в регион должны быть направлены международные силы, которые «обеспечат его безопасность».

То есть из заявления президента следует, что Иран готов разоружиться в случае разоружения Израиля и передачи полномочий защиты его безопасности международным оккупационным силам. Выглядит это все же слишком сенсационно.

Причем другие источники такие слова главы Ирана не подтверждают. Например, Newsweek приводит цитату о внешнем вмешательстве в регионе: «Пезешкиан заявил что «мы готовы отложить в сторону все наше оружие, если Израиль готов сделать то же самое». Затем он призвал международные силы, которые все больше вовлекаются в региональные дела, сказав, что «мы не можем допустить, чтобы международные игроки входили, вооружали одну сторону до зубов и не давали другой стороне возможности защитить себя».

То есть ни о какой оккупации Израиля миротворцами речь не идет, что же касается слов о разоружении, то речь идет скорее об отказе от взаимных угроз, а не о реальном разоружении.

Но в целом иранский президент выглядел весьма миролюбиво на фоне очередной эскалации на Ближнем Востоке. Создается впечатление, что он желал бы за счет такого миролюбия выторговать отмену или хотя бы уменьшение санкций против своей страны.

Вопрос в том, будет ли он выставлять на такой торг и отношения с Россией.

Помимо прочего Масуд Пезешкиян заявил, что Тегеран ищет возможности для диалога с США и Европой и никогда не одобрял действий России на Украине: «Мы никогда не одобряли агрессию против территории Украины. Нужно уважать границы каждой страны».

Такие акценты нетипичны для глобального Юга, где все говорят о территориальной целостности, но избегают слова «агрессия». Тот же премьер Индии Моди обычно говорит не о конфликте между Россией и Украиной, а о конфликте на Украине (без упоминания России).

Такие заявления Ирана резко контрастируют с агрессивными действиями Израиля. По-видимому в этом и заключается цель таких заявлений: подчеркнуть агрессивное поведение Израиля. Тот, кто говорит о мире, всегда выглядит предпочтительнее.

Цель Израиля — спровоцировать Иран на агрессивный ответ. Иран не хочет двигаться по навязанному ему сценарию. И это правильно.

Да, государственное устройство Ирана таково, что президент определяет далеко не все в политике страны. Но все же без его согласия невозможно заключить договор о стратегическом партнерстве между Россией и Ираном, который уже близок к подписанию. А Западу, безусловно, нужны от Тегерана не риторика, а действия. То есть если такой договор и будет иметь место, то чтобы стратегическое партнерство было выхолощено там до пустых деклараций, как было в свое время с российско-украинским большим договором 1997 года.

BY Олег Царёв