Сегодня первая годовщина ухода моего отца. Странная дата из тех, к которым, с детства осознав нашу смертность, мы начинаем готовиться, но не бываем готовы.

Не люблю злоупотреблять вашим вниманием рассказами о моих личных переживаниях, но сейчас мне кажется важным попробовать продолжить его земное присутствие магией памяти и волшебством слов, нащупывающих лестницы между живыми и мертвыми.

Мой папа, Владислав Маркович Ясинский, энергетик, герой Чернобыля, киевлянин, лишенный счастья умереть в своем городе, человек, всю жизнь проработавший, чтобы давать людям свет, год назад отправился к свету, в дали, где нет различий между странами, небесами и временами. Не знаю, видит ли он сегодня эти строки, но он всегда соавтор моих мыслей, надежд (всегда во множественном числе) и отчаяния (всегда в числе единственном). Поэтому у меня никогда не будет траурной рамки для его портрета.

Когда сегодня стемнело, я зажег это свечу и подошел к берегу Балтийского моря, которое волнами, чайками и светом воды говорило о бесконечном смысле всех наших безответных вопросов и напоминало, что жизнь никогда не вместима в черную оправу смерти. Вся наша скорбь - ловушка нашего невежества. Любовь и память это как море и небо - единственное унаследованное от предков пространство, в котором нам всегда плыть и лететь.

Весь этот год я беседовал с ним больше, чем все предыдущее время. Время странным образом не отступало и не двигалось вперед. Секундные стрелки, как кисти, дорисовывали портрет настоящего, очень стараясь избегать красной краски. А мой папа продолжал свой полёт к ждущему всех нас свету.