Когда-то я уже писал про информационный мусор и шум. Если подумать, я обо всём, о чём могу, уже когда-то писал. Наверное, это планида любого авторского канала — запас тем ограничен, а их надо постоянно крутить. А может просто у меня фантазии маловато, вот и переливаю из пустого в порожнее.
Есть, впрочем, ещё одно явление, которое грузит наш мозг в современном мире, с которым мы пока не очень знаем как справляться, и которое я ещё не упоминал. Да и, если откровенно, мы редко задумываемся о нём, настолько привыкли. Более того — отсутствие этого явления частенько может доставить нам дискомфорт, а особо впечатлительных тонких людей даже повергнуть в состояние тревожности.
Говорю я, конечно, о звуках и шуме — и тишине, как их противоположности. Мы совершенно забыли о великой ценности тишины. И, ежели вдруг нам удаётся попасть в место, где она всё же есть — мы нередко стремимся воткнуть наушники и включить музыку. Хорошо если это будет классика или лёгкий джаз, но ведь у кого-то случаются и тяжёлый рок, и ритмичная громкая электроника, и даже ещё чего похуже.
Желание изолировать себя от надоедливых звуков большого города или опен-офиса понятно и естественно. Лучше слушать Чайковского, чем шум проезжающих фур. Но когда люди при неспешной прогулке в парке вместо тихого чарующего шороха ветра в кронах предпочитают ритмичные мелодии или агрессивный речитатив, то поневоле задумаешься — может, мы просто отвыкли от тишины и даже боимся её?
Я, конечно, говорю не о той абсолютной тишине, что можно ощутить в камере депривации. Она не слишком естественная для человека. Но и какофония большого города с его автомобилями, людьми и механизмами, что окружает большинство из нас на протяжении всей жизни, не позволяет отвлечься, задуматься и остаться наедине со своими мыслями. Попадая в тишину спокойного вечера в парке, жаркого дня на диком морском побережье или мягкого рассвета в деревне, мы очень часто чувствуем едва заметное неудобство и стремимся как можно скорее заполнить голову звуками.
Наверное, в будущем, когда наушники станут ненужным рудиментом, а звуки и визуальные образы будут транслироваться напрямую в наш мозг, мы вообще забудем, что такое тишина. И, ежели вдруг человек будущего попадёт в беззвучное пространство, его охватит самая настоящая паника. Он останется тет-а-тет с самым страшным собеседником — с самим собой — и придётся держать ответ.
Но пока у нас ещё есть тишина — давайте ею наслаждаться при любой возможности.
Есть, впрочем, ещё одно явление, которое грузит наш мозг в современном мире, с которым мы пока не очень знаем как справляться, и которое я ещё не упоминал. Да и, если откровенно, мы редко задумываемся о нём, настолько привыкли. Более того — отсутствие этого явления частенько может доставить нам дискомфорт, а особо впечатлительных тонких людей даже повергнуть в состояние тревожности.
Говорю я, конечно, о звуках и шуме — и тишине, как их противоположности. Мы совершенно забыли о великой ценности тишины. И, ежели вдруг нам удаётся попасть в место, где она всё же есть — мы нередко стремимся воткнуть наушники и включить музыку. Хорошо если это будет классика или лёгкий джаз, но ведь у кого-то случаются и тяжёлый рок, и ритмичная громкая электроника, и даже ещё чего похуже.
Желание изолировать себя от надоедливых звуков большого города или опен-офиса понятно и естественно. Лучше слушать Чайковского, чем шум проезжающих фур. Но когда люди при неспешной прогулке в парке вместо тихого чарующего шороха ветра в кронах предпочитают ритмичные мелодии или агрессивный речитатив, то поневоле задумаешься — может, мы просто отвыкли от тишины и даже боимся её?
Я, конечно, говорю не о той абсолютной тишине, что можно ощутить в камере депривации. Она не слишком естественная для человека. Но и какофония большого города с его автомобилями, людьми и механизмами, что окружает большинство из нас на протяжении всей жизни, не позволяет отвлечься, задуматься и остаться наедине со своими мыслями. Попадая в тишину спокойного вечера в парке, жаркого дня на диком морском побережье или мягкого рассвета в деревне, мы очень часто чувствуем едва заметное неудобство и стремимся как можно скорее заполнить голову звуками.
Наверное, в будущем, когда наушники станут ненужным рудиментом, а звуки и визуальные образы будут транслироваться напрямую в наш мозг, мы вообще забудем, что такое тишина. И, ежели вдруг человек будущего попадёт в беззвучное пространство, его охватит самая настоящая паника. Он останется тет-а-тет с самым страшным собеседником — с самим собой — и придётся держать ответ.
Но пока у нас ещё есть тишина — давайте ею наслаждаться при любой возможности.
Мы уходим.
Мы постоянно ищем нечто неведомое, что даст покой и умиротворение нашей истерзанной душе. Мы всё время стремимся к чему-то — думая, что это что-то даст нам долгожданное успокоение. Мы меняем города и страны, мы пытаемся достать иные звёзды и галактики, забывая о том, что писал ещё Нил Гейман, а думал — наверняка — много кто до него. "Куда бы мы ни поехали, мы берём с собой себя".
Нас, однако, ведёт необъяснимая и иррациональная вера в то, что где-то там, за горизонтом, всё будет иначе. Мы обязательно найдём гармонию и баланс, мы увидим то место, где вода как вино, мы обретём в иных краях то самое долгожданное счастье. Мы "приезжаем с чемоданом надежд", как писал Бродский. И пусть наши поиски принесут нам много горя и разочарования — именно надежда ведёт нас вперёд.
Мы остаёмся.
Мы дорожим землёй предков. Мы строим дома и выращиваем хлеб. Нам кажется, что здесь наше призвание, наш долг, наша планида. Мы уверены, что именно в этом месте, где сама земля пропитана кровью и потом тех поколений, что были до нас — ждёт счастье.
Мы растим детей. Мы стараемся передать им то малое, что есть у нас, привить традиции, которым века. Мы знаем, что прав был Густав Малер — "Традиция это передача огня, а не поклонение пеплу". Мы стараемся соответствовать — и одновременно привнести что-то новое.
Нас всегда тянет вперёд.
Мы бродяги, которые обретают счастье лишь в пути. Вечные странники, стремящиеся вдаль и ввысь. Мы покоряем пространство — и никогда не хотим останавливаться. Остановка для нас значит стагнацию, распад, смерть.
Мы всегда хотим покоя.
Мы мечтаем построить дом, вырастить дерево и родить сына. Мы знаем, что хорошо там, где нас нет, и что лишь создавая свою тихую гавань — мы обретаем смысл и счастье. Покой нашей душе несёт только знание о том, что есть место, где нас любят и ждут.
И всё-таки, несмотря ни на что, мы уходим...
Или остаёмся?
Мы постоянно ищем нечто неведомое, что даст покой и умиротворение нашей истерзанной душе. Мы всё время стремимся к чему-то — думая, что это что-то даст нам долгожданное успокоение. Мы меняем города и страны, мы пытаемся достать иные звёзды и галактики, забывая о том, что писал ещё Нил Гейман, а думал — наверняка — много кто до него. "Куда бы мы ни поехали, мы берём с собой себя".
Нас, однако, ведёт необъяснимая и иррациональная вера в то, что где-то там, за горизонтом, всё будет иначе. Мы обязательно найдём гармонию и баланс, мы увидим то место, где вода как вино, мы обретём в иных краях то самое долгожданное счастье. Мы "приезжаем с чемоданом надежд", как писал Бродский. И пусть наши поиски принесут нам много горя и разочарования — именно надежда ведёт нас вперёд.
Мы остаёмся.
Мы дорожим землёй предков. Мы строим дома и выращиваем хлеб. Нам кажется, что здесь наше призвание, наш долг, наша планида. Мы уверены, что именно в этом месте, где сама земля пропитана кровью и потом тех поколений, что были до нас — ждёт счастье.
Мы растим детей. Мы стараемся передать им то малое, что есть у нас, привить традиции, которым века. Мы знаем, что прав был Густав Малер — "Традиция это передача огня, а не поклонение пеплу". Мы стараемся соответствовать — и одновременно привнести что-то новое.
Нас всегда тянет вперёд.
Мы бродяги, которые обретают счастье лишь в пути. Вечные странники, стремящиеся вдаль и ввысь. Мы покоряем пространство — и никогда не хотим останавливаться. Остановка для нас значит стагнацию, распад, смерть.
Мы всегда хотим покоя.
Мы мечтаем построить дом, вырастить дерево и родить сына. Мы знаем, что хорошо там, где нас нет, и что лишь создавая свою тихую гавань — мы обретаем смысл и счастье. Покой нашей душе несёт только знание о том, что есть место, где нас любят и ждут.
И всё-таки, несмотря ни на что, мы уходим...
Или остаёмся?
Меня тут несколько раз спросили в личке, куда я пропал. Отвечаю — всё в порядке, просто много вопросов и забот в реальной жизни. Скоро выйду на связь полноценно. Впрочем, для давних читателей моего канала такие исчезновения — не новость.
А пока полюбуйтесь на тихий, красивый, бесконечно очаровательный в своей многовековой дремоте русский город Мценск.
#наманжетах_путевое
А пока полюбуйтесь на тихий, красивый, бесконечно очаровательный в своей многовековой дремоте русский город Мценск.
#наманжетах_путевое
Из любопытного — почти весь свой 36-й день рождения (с учётом времени в небе и часовых поясов) я провёл на борту самолёта. Вылетел из Москвы в одиннадцать утра, сошёл на землю в Новосибирске в семь вечера. Опыт интересный, но повторять его я бы не хотел. :)
Напоминаю, что если вы по какой-то причине хотите поздравить автора этого канала, то лучшим подарком будет помощь нашим воинам или пожертвование на гуманитарные нужды, ежели вдруг вы убеждённый пацифист. Кому, куда и на какую сумму — решать только вам. Отбоя не было, как говорится.
А ещё авиакомпания S7 дарит открыточку на память. За это им, безусловно, спасибо, но я бы не отказался и от порции виски по такому случаю. :)
Напоминаю, что если вы по какой-то причине хотите поздравить автора этого канала, то лучшим подарком будет помощь нашим воинам или пожертвование на гуманитарные нужды, ежели вдруг вы убеждённый пацифист. Кому, куда и на какую сумму — решать только вам. Отбоя не было, как говорится.
А ещё авиакомпания S7 дарит открыточку на память. За это им, безусловно, спасибо, но я бы не отказался и от порции виски по такому случаю. :)
Думаю, мне стоит поделиться с вами этим внезапным знанием.
Только что шарился по англоязычному ютубу и перевёл с помощью встроенной функции особо сложный комментарий, который не совсем понял. И каково же было моё удивление, когда я увидел, что ютубовский алгоритм переводит "lmao" (laughing my ass off, обычно "смеюсь до слёз") как "ржунимагу".
:)
Только что шарился по англоязычному ютубу и перевёл с помощью встроенной функции особо сложный комментарий, который не совсем понял. И каково же было моё удивление, когда я увидел, что ютубовский алгоритм переводит "lmao" (laughing my ass off, обычно "смеюсь до слёз") как "ржунимагу".
:)