ВЕСЬ ПАРФЁНОВ

Впервые нашелся конкурент славе Высоцкого — сильная личность, поющая про то, «как в жизни». Александр Розенбаум, автор подпольного магнитоальбома «Гоп-стоп», в 1987 году выходит на официальную эстраду.

Поющий с мужественной хрипотцой — от этой манеры Высоцкого не уйти никому из его наследников, — Розенбаум прежде работал на ленинградской «Скорой помощи». Мол, оттуда — жесткий взгляд на жизнь, хотя и романтики автор-исполнитель не чужд. «Гоп-стоп» на родине новой звезды звучал из каждого второго автомобиля: в Ленинграде сильна традиция «блататы». Профессионалы считали Розенбаума неприличным, но теперь худсоветы работают свободнее, и бывший доктор выпускает на «Мелодии» три диска подряд и концертирует по стране.

Тематический и жанровый диапазон широкий: лирика про «удивительный сон, в котором осень нам танцует вальс-бостон», как бы местечковое «Нитки, бархат да иголки — вот и все дела. / Да еще талмуд на полке — так бы жизнь текла-текла» и как бы казачье «А на окне — наличники, / Гуляй да пой, станичники!». Розенбаум первым поет со сцены про афганскую войну: «Все равно не сможете понять, / Как горит, идя к земле свечою, Ил, / В котором дембеля».

www.group-telegram.com/us/parfenon_parfenov.com/3938

3.7K viewsNov 26 at 19:38

Впервые нашелся конкурент славе Высоцкого — сильная личность, поющая про то, «как в жизни». Александр Розенбаум, автор подпольного магнитоальбома «Гоп-стоп», в 1987 году выходит на официальную эстраду.

Поющий с мужественной хрипотцой — от этой манеры Высоцкого не уйти никому из его наследников, — Розенбаум прежде работал на ленинградской «Скорой помощи». Мол, оттуда — жесткий взгляд на жизнь, хотя и романтики автор-исполнитель не чужд. «Гоп-стоп» на родине новой звезды звучал из каждого второго автомобиля: в Ленинграде сильна традиция «блататы». Профессионалы считали Розенбаума неприличным, но теперь худсоветы работают свободнее, и бывший доктор выпускает на «Мелодии» три диска подряд и концертирует по стране.

Тематический и жанровый диапазон широкий: лирика про «удивительный сон, в котором осень нам танцует вальс-бостон», как бы местечковое «Нитки, бархат да иголки — вот и все дела. / Да еще талмуд на полке — так бы жизнь текла-текла» и как бы казачье «А на окне — наличники, / Гуляй да пой, станичники!». Розенбаум первым поет со сцены про афганскую войну: «Все равно не сможете понять, / Как горит, идя к земле свечою, Ил, / В котором дембеля».

BY ВЕСЬ ПАРФЁНОВ