У всех нас есть тела, все мы и есть тела. Иногда мы смотрим на них в зеркало, рассматриваем руки или неожиданно вспоминаем, что моргаем, из-за чего ненадолго перестаём делать это автоматически. Но редко эти моменты удивления приводят нас к более глубокому рассмотрению вопроса телесности. То есть не просто признанию наличия тела или определения его как важной части человека. Имплицитно каждый соглашается с этим, когда идёт к врачу или чувствует головную боль, мешающую уснуть. Гораздо важнее здесь концептуальная проблематика телесного опыта, имеющая также и серьёзные практические следствия, связанные не только с определением человека, но и его ментальными характеристиками.
Вместе с клиническим психологом, сотрудником Московского НИИ психиатрии Андреем Дмитриевичем Буташиным мы обсудили темы, волновавшие философов ещё с античности и важные для психиатрии и психологии. Поговорили про соотношение Субъекта и тела, пересечения философии и психологии, тела-без-органов и даже, перефразируя Декарта, "машину без духа".
У всех нас есть тела, все мы и есть тела. Иногда мы смотрим на них в зеркало, рассматриваем руки или неожиданно вспоминаем, что моргаем, из-за чего ненадолго перестаём делать это автоматически. Но редко эти моменты удивления приводят нас к более глубокому рассмотрению вопроса телесности. То есть не просто признанию наличия тела или определения его как важной части человека. Имплицитно каждый соглашается с этим, когда идёт к врачу или чувствует головную боль, мешающую уснуть. Гораздо важнее здесь концептуальная проблематика телесного опыта, имеющая также и серьёзные практические следствия, связанные не только с определением человека, но и его ментальными характеристиками.
Вместе с клиническим психологом, сотрудником Московского НИИ психиатрии Андреем Дмитриевичем Буташиным мы обсудили темы, волновавшие философов ещё с античности и важные для психиатрии и психологии. Поговорили про соотношение Субъекта и тела, пересечения философии и психологии, тела-без-органов и даже, перефразируя Декарта, "машину без духа".
On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. Stocks closed in the red Friday as investors weighed upbeat remarks from Russian President Vladimir Putin about diplomatic discussions with Ukraine against a weaker-than-expected print on U.S. consumer sentiment. The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%. The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores.
from us
