С начала 2022 г под давлением государства около пятисот частных бизнесов в России сменили собственников. Смена владельца проходит по трём сценариям, отмечают в Лондонской школе экономики и политических наук: 1. переход под временное госуправление российских активов иностранных компаний (случай Uniper, Fortum, Carlsberg или Danone и пр.) ; 2. национализация по решению суда предположительно незаконно полученных активов (случай Makfa, Соликамский магниевый завод, "Кубань-Вино" и пр.); 3. принудительная продажа частных компаний, которые считаются стратегически важными (Тинькофф Банк, Рольф, Башкирская содовая компания и пр.) Самый популярный механизм изъятия связан с регулированием направленным против иностранных собственников, - более 50% случаев. Ещё почти 40% дел приходится на изъятия по решению суда. И лишь только 10% - на принудительную продажу. Но бывают комбоситуации, как аэропорт Домодедово: и собственники с иностранным гражданством, и стратегический объект, и могут быть вопросы с приватизацией. #2315
С начала 2022 г под давлением государства около пятисот частных бизнесов в России сменили собственников. Смена владельца проходит по трём сценариям, отмечают в Лондонской школе экономики и политических наук: 1. переход под временное госуправление российских активов иностранных компаний (случай Uniper, Fortum, Carlsberg или Danone и пр.) ; 2. национализация по решению суда предположительно незаконно полученных активов (случай Makfa, Соликамский магниевый завод, "Кубань-Вино" и пр.); 3. принудительная продажа частных компаний, которые считаются стратегически важными (Тинькофф Банк, Рольф, Башкирская содовая компания и пр.) Самый популярный механизм изъятия связан с регулированием направленным против иностранных собственников, - более 50% случаев. Ещё почти 40% дел приходится на изъятия по решению суда. И лишь только 10% - на принудительную продажу. Но бывают комбоситуации, как аэропорт Домодедово: и собственники с иностранным гражданством, и стратегический объект, и могут быть вопросы с приватизацией. #2315
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. Anastasia Vlasova/Getty Images It is unclear who runs the account, although Russia's official Ministry of Foreign Affairs Twitter account promoted the Telegram channel on Saturday and claimed it was operated by "a group of experts & journalists." The regulator said it had received information that messages containing stock tips and other investment advice with respect to selected listed companies are being widely circulated through websites and social media platforms such as Telegram, Facebook, WhatsApp and Instagram.
from us
