В детстве и юности Павел Островский был хулиганом, прогуливал школу, и уж точно не мечтал стать служителем церкви. Но жизнь — штука непредсказуемая. Сегодня он настоятель Георгиевского храма, священник, чьи проповеди в интернете цепляют даже тех, кто далёк от Церкви. Он не прячется за религиозными догмами, а честно отвечает на неудобные вопросы, вызывая в людях желание думать, искать и менять свою жизнь к лучшему.
Герой киноинтервью «Откровенно с Татаркой» поделится личными историями, о которых обычно предпочитают молчать, — о домогательствах, с которыми он столкнулся, будучи ребёнком и подростком. Эти воспоминания заставят тебя задуматься о том, как легко можно ошибиться в людях, вызывающих доверие.
Мы обсудим темы СВО, о том, как Павел воспринял начало спецоперации, любви и предательства. Например, почему люди изменяют, и что поможет сделать мир честнее, а браки крепче. И коснемся острых углов: абортов, суррогатного материнства, смертной казни, ЛГБТ*. Хочу, чтобы история Павла Островского стала доказательством того, что даже из самых запутанных жизненных лабиринтов есть выход, и каждый из нас способен на перемены.
В детстве и юности Павел Островский был хулиганом, прогуливал школу, и уж точно не мечтал стать служителем церкви. Но жизнь — штука непредсказуемая. Сегодня он настоятель Георгиевского храма, священник, чьи проповеди в интернете цепляют даже тех, кто далёк от Церкви. Он не прячется за религиозными догмами, а честно отвечает на неудобные вопросы, вызывая в людях желание думать, искать и менять свою жизнь к лучшему.
Герой киноинтервью «Откровенно с Татаркой» поделится личными историями, о которых обычно предпочитают молчать, — о домогательствах, с которыми он столкнулся, будучи ребёнком и подростком. Эти воспоминания заставят тебя задуматься о том, как легко можно ошибиться в людях, вызывающих доверие.
Мы обсудим темы СВО, о том, как Павел воспринял начало спецоперации, любви и предательства. Например, почему люди изменяют, и что поможет сделать мир честнее, а браки крепче. И коснемся острых углов: абортов, суррогатного материнства, смертной казни, ЛГБТ*. Хочу, чтобы история Павла Островского стала доказательством того, что даже из самых запутанных жизненных лабиринтов есть выход, и каждый из нас способен на перемены.
The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. "Your messages about the movement of the enemy through the official chatbot … bring new trophies every day," the government agency tweeted. He said that since his platform does not have the capacity to check all channels, it may restrict some in Russia and Ukraine "for the duration of the conflict," but then reversed course hours later after many users complained that Telegram was an important source of information. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform.
from us
