⚡️Прокуратура Самарской области направила в суд очень интересное коррупционное уголовное дело. На скамье подсудимых — гендиректор ООО «ИнфраКАП» Олеся Гладкова, обвиняемая в мошенничестве с бюджетными деньгами (ч. 4 ст. 159 УК РФ).
По версии следствия, Гладкова в 2018 г. заключила контракт с самарским Минтрансом, обязавшись выполнить научно-исследовательские разработки транспортной нагрузки для строительства будущего моста через Волгу. За это «ИнфраКАП» получил 10 млн., однако фактических исследований не делалось. (Контракт заключили 7-го, а акт выполненных работ подписали уже 20 декабря.)
В обвинительном заключении указано, что Гладкова «не организовала и не осуществила выполнение работ по замерам интенсивности движения транспорта, путем проведения натурных обследований и не получила достоверные сведения с детекторов транспорта различного типа», в результате внеся в отчет «заведомо ложные сведения об интенсивности движения транспорта».
Надо понимать, что речь идёт не просто о какой-то «проходной» стройке, а об одном из важнейших инфраструктурных объектов страны. Климовский мост через Волгу — второй по стоимости после Крымского (140 млрд). И именно «расчёты» подсудимой Гладковой — легли в обоснование целесообразности его стройки, начатой в 2019 г.
Но проблема не только в обмане. По условиям концессионного соглашения (а объект строится на условиях ГЧП), региональный бюджет — будет обязан компенсировать инвесторам нехватку транспортного потока. Все, что «нарисовал» (как считает следствие) подрядчик, ляжет теперь дополнительной нагрузкой на самарских налогоплательщиков.
⚡️Прокуратура Самарской области направила в суд очень интересное коррупционное уголовное дело. На скамье подсудимых — гендиректор ООО «ИнфраКАП» Олеся Гладкова, обвиняемая в мошенничестве с бюджетными деньгами (ч. 4 ст. 159 УК РФ).
По версии следствия, Гладкова в 2018 г. заключила контракт с самарским Минтрансом, обязавшись выполнить научно-исследовательские разработки транспортной нагрузки для строительства будущего моста через Волгу. За это «ИнфраКАП» получил 10 млн., однако фактических исследований не делалось. (Контракт заключили 7-го, а акт выполненных работ подписали уже 20 декабря.)
В обвинительном заключении указано, что Гладкова «не организовала и не осуществила выполнение работ по замерам интенсивности движения транспорта, путем проведения натурных обследований и не получила достоверные сведения с детекторов транспорта различного типа», в результате внеся в отчет «заведомо ложные сведения об интенсивности движения транспорта».
Надо понимать, что речь идёт не просто о какой-то «проходной» стройке, а об одном из важнейших инфраструктурных объектов страны. Климовский мост через Волгу — второй по стоимости после Крымского (140 млрд). И именно «расчёты» подсудимой Гладковой — легли в обоснование целесообразности его стройки, начатой в 2019 г.
Но проблема не только в обмане. По условиям концессионного соглашения (а объект строится на условиях ГЧП), региональный бюджет — будет обязан компенсировать инвесторам нехватку транспортного потока. Все, что «нарисовал» (как считает следствие) подрядчик, ляжет теперь дополнительной нагрузкой на самарских налогоплательщиков.
If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events." Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups.
from pl
