Это фото прислали мне друзья из Йошкар-Олы. Терапевт участка №10 Альшабани Мохаммед Амин Таха Мустафа. Терапевт участка №8 Зазай Садик Улла. Спасибо, что медсестры пока русские. По крайней мере, я мало себе представляю нашего гражданина, особенно пенсионера, который, не сломав язык, сможет выговорить имена терапевтов. С одной стороны, ничего вопиющего. Очевидно, что выпускники наших медвузов из арабских стран, Индии просто решили после учебы не возвращаться домой, а остаться работать в России. Значит, Россия для них более привлекательна. Или же, набравшись опыта, они через несколько лет вернутся к себе. Но меня все-таки гложет вопрос – а что с россиянами? Почему они не идут во врачи? Что случилось? Но, может быть, во мне слишком жив архетип Айболита? Я по-своему представляю врача, и когда вызываю терапевта, я хочу, чтобы ко мне пришел Иван Петрович с такой бородкой и чемоданчиком, который потрет ручки и скажет – «Ну, милочка, что там у вас». А не Альшабани Мохаммед Амин Таха Мустафа, который будет говорить на ломанном русском и будет иметь иной менталитет. Нет, точнее я вовсе не против, если ко мне придет Альшабани Мохаммед Амин Таха Мустафа. Я против, если со всех участков ко всем только Зазайи и Альшабани и будут приходить. Когда появляются признаки системности, возникает и протест, и отторжение. А судя по доске дежурств, признаки системности есть

Зеленский снова попросил ядерное оружие в качестве компенсации за то, что Украину не возьмут в НАТО. В феврале 22-го, накануне спецоперации он на Мюнхенской конференции уже потрясал угрозами пересмотреть отказ Украины от ядерного оружия. Что, в том числе, и приблизило СВО. Будь у Зеленского ядерное оружие, он бы его, безусловно, применил по Москве. В этом через три года СВО уже нет никаких сомнений - Зеленский угробил сотни тысяч людей, не побоялся замахнуться на Церковь. У него нет тормозов, нет понятия грех на душу, и ядерное оружие в его руках - это не инструмент сдерживания, это то, что должно сработать. Он уже доказал, что за власть готов расплачиваться многими жизнями. А смерть Москвы - это для него большое удовольствие. Знаете, мне все больше кажется, что когда он развлекал московскую богатую публику, он много раз чувствовал себя униженным и оскорбленным, и этот комплекс так глубоко в нем сидит, что он рад был бы уничтожить Москву как место своих унижений. Нет места, и унижений как бы тоже не было. И если б после 22-го, после его угроз пересмотреть Будапештский меморандум СВО не началась, а в его руках оказалось ядерное оружие, прилёт по Москве стал бы просто вопросом времени

Вы когда-нибудь теряли работу? Уверена, что да. Вы при этом говорили, что весь мир рухнул, а добра в нем стало меньше? Уверена, что нет. А группа россиян, сидевших на грантах агентства иностранной помощи USAID, так говорит. По их, не Гриша, Миша, Лена просто потеряли источник дохода, а прямо мир рухнул, и добро покинуло его.

Если внимательно почитать посты людей, для которых решение Трампа заморозить бюджет USAIDна 90 дней, стало настоящей катастрофой, можно понять о каком «добре» они говорят. Добро, за которое им платили, это проекты вроде помощи в преодолении моральной травмы или работы с российскими журналистами, пребывающими в состоянии стресса. Или тренинги на темы вроде «Созерцание своего счастливого будущего». То есть это всевозможные лекции, вебинары, семинары, группы. Продолжение моей колонки в канале "Специально для RT"

Третий день дагестанские паблики взрываются постами в мой адрес. Начинаются они обвинениями в том, что я просто не люблю дагестанцев, а заканчиваются восхвалением представителей местной власти. Причем хвалят так откровенно и вдруг, что из постов сразу торчком встают уши. В этот раз я виновата в том, что съездила к бойцу СВО Исе Гаджиеву, который семь месяцев находился в зоне СВО с грудным ребенком, брошенным матерью. Наверное, по мнению авторов и заказчиков этих записей, помогать бойцу было не надо. Сами они вместо того, чтобы объединиться в помощи человеку – ведь, в конце концов, у него маленький ребенок, и он – отец-одиночка – бросились искать на него компромат. Вы как хотите, но это – уровень душевного развития. Перерыли все сплетни района, из которого Иса, вытряхнули все, что можно. Такое отношение к бойцам СВО. С Министерством Обороны России мы посотрудничали в этом деле совсем по-другому – в дело Исы включились сразу, обещали устранить свои недочеты и помочь Исе устранить его собственные. Очень жаль, что вместо того, чтобы помочь человеку, дагестанские чиновники бросились заказывать грязноватые посты. Уровень.

Что касается меня, то я, напротив, с большим уважением отношусь к дагестанцам, разумеется, к тем, кто этого заслуживает. И я не думаю, что кто-то записал больше интервью с героями СВО и их семьями из Дагестана, чем я. И я очень жду, когда ребята вернутся с СВО в Дагестан, где для некоторых, по-прежнему, герои – бойцы ММА, которые ни разу не высказались в поддержку России, только ползают по рингу в трусах, зарабатывая деньги. А не бойцы, которые ножками под минами, пулями и дронами идут в штурмы. Когда ребята вернутся в республику и займут место в структурах власти, Дагестан получит второй шанс на развитие потому, что за спиной каждого бойца будет стоять большая семья боевых товарищей – русских, якутов, бурятов, татар и так далее. А Дагестан я люблю. Но тот Дагестан – настоящий, в котором не носят чужеродных арабских тряпок, знают что такое горская честь и благородство, и в котором ни один уважающий себя мужчина не бросится искать сплетни на бойца с ребенком, а просто придет к нему и спросит – «Брат, чем тебе помочь?».

Девушку уже отпустили, но все равно об этом случае хочется поговорить. Чеченка Эльза Солтаева 24 лет сбежала из дома от родственников, с которыми у нее недопонимание, а в семье – физическое насилие. Выглядит изможденной, старше своих лет, видно, что человек натерпелся. Ее задержала полиция Казахстана по запросу родственников. Судьба Эльзы не может не вызывать беспокойства, ведь были же уже другие девушки из Чечни, которых возвращали, и они там, в Чечне бесследно пропадали.
 
Но я даже не об Эльзе хочу поговорить, а о недавно закрытом USAID – агентстве по выдаче американских денег на благотворительные, гуманитарные и правозащитные проекты. Когда читаешь фамилии правозащитников, занявшихся делом Эльзы, то вспоминаешь, что эти же люди организовывали митинги жен мобилизованных на северном Кавказе, а потом бежали из России, плюя в СВО. На какие деньги бежали – неясно. Хотя все же ясно. И тогда было подозрение, что все-таки на американские, а теперь после всех разоблачений Трампа о USAID подозрение оформляется в стойкую уверенность. К сожалению, женской темой и делами вот таких девушек занимались в России правозащитные центры, которые в нужный момент высказались против СВО. Они уверяли, что к политике не имеют отношения, но ровно до тех пор, пока не настал час Х.
 
Нарушены ли права Эльзы и других чеченок, которые в свои 24, будучи совершеннолетними и независимыми, не хотят жить по предписанию родственников? Очевидно, да. Но разве «правозащитникам», живущим на американские гранты, Эльзу жалко? Нет, они Кадырова ненавидят. Их основная задача – показать какие в России дикие нравы, а Чечня в этом смысле – идеальная выставочная площадка. Помощь Эльзе идет побочно.
 
И что с этим делать? Не замалчивать такие ситуации. Чтобы «правозащитники» на американских грантах не смогли говорить, что только «рассказывают правду». К примеру, наша редакция «Регнум» сразу опубликовала это видео, а спасла девушку огласка в России, а не американские деньги. 

Сегодня появилась сердитая информация о жизни украинского артиста Верки Сердючки, он же – Андрей Данилко. Ему уже 51 год, но он все еще попадает под мобилизацию, и под угрозой отправки на фронт без сценических костюмов, а натурально в военной форме и с автоматом, он вынужден был согласиться на все условия, которые ему выдвинул украинский Минкульт. А они такие: выступать он может только на благотворительных концертах, деньги за них отдавать полностью и ждать, какую долю с них ему решит выделить Минкульт, во время выступлений Данилко обязан отрабатывать поддержку Украины. Мало того, если он выедет с концертом из страны, сопровождать его будет специальный сотрудник, который не даст ему сбежать, как от Украины бежали многие и многие его соотечественники, едва оказавшись за границей.

Крепостной театр возвращается! Были такие в середине восемнадцатого века. Помещики любили ставить спектакли и брали в них актерами своих крепостных – крестьян и дворовых людей. При этом, как бы хорошо те ни играли, вольнодумство им было запрещено, а критика власти или недовольство крепостничеством были строго наказуемы. Расплачивались с крепостными актерами вещами и частью собранных денег, сколько кому выделять решал хозяин. О свободе творчества, разумеется, не могло быть и речи. За любую провинность барин мог отдать крепостного актера на тяжелые работы. Да это же ситуация практически Сердючки-Данилко! Мало того, бывали случаи, когда недовольный игрой барин в перерывах заходил за сцену с плеткой, и оттуда слышались визги и вопли. Так что у Данилко все еще не так плохо – его физически не бьют. По крайней мере, будем надеяться на это. Но на тяжелые работы, то есть на фронт, отдать могут.

Продолжение моей колонки в канале "Специально для RT"

Коллеги пишут, что в Госдуме предлагают переименовать Киевский вокзал в Брянский, а Киевское шоссе – в Брянское. Предложил это депутат Геннадий Скляр, я думаю, в единственном своем лице. Он недавно прочел статью о Брянском фронте, и узнал, какую роль играл Брянский фронт. Ну, так всегда бывает – люди в сильно зрелом возрасте вдруг начинают читать статьи, книги, и, как следствие, фонтанировать инициативами. В школе надо было читать. Депутат сказал – «Сегодня нам нужно по-новому смотреть на многое, в том числе, на географические названия». Как же пахнет Украиной. Там тоже по-новому стали смотреть на многое, в первую очередь, на географические названия, и мы теперь воочию наблюдаем к чему это привело. Вообще все вот такие призывы к переименованию я связываю с карьерными потугами. Ну не будет человек, у которого болит за Россию, предлагать их. Он-то должен понимать, к чему такие переименования ведут. Все это только от желания показать свой патриотизм. Но патриотичен ли отказ от названия «Киевский»? Почему мы должны отказываться от Киева, который исторически – Русь? Ну, если депутат не хочет, пусть не ест торт Киевский, пока его не переименуют. А у большинства людей это название не вызывает никакого отторжения.

Сегодня во всех СМИ история годовалой девочки, которую ночью на подмосковной трассе заметил и подобрал водитель. А я расскажу о том, что зовут водителя Бахтиёр, и он родом из Таджикистана, но давно живет в России и имеет российское гражданство. Он работает в компании по развозу готовой еды, и в ту ночь возвращался с работы домой, а, заметив ребенка, он подумал, что на дорогу выскочила кошка или кролик, и быстро крутанул руль влево, чтобы не задавить божью тварь. Ехал он медленно, и потому разглядел, что это – не кролик, а ребенок в одной пижаме, босой. Девочка то шла, то ползла от обочины на первую полосу. Бахтиёр вышел, схватил посиневшего от холода ребенка. Он позвонил в скорую и в полицию. В это время к нему подошла женщина, не показавшаяся ему адекватной, и стала требовать, чтобы он отдал ей ребенка, сочиняла разные истории о том, как ребенок оказался один на дороге. Бахтиёр машину не открыл, ребенка не отдал, решил ждать скорую. У него у самого дома – 9-месячный ребенок. Он включил на всю мощь печку, растер девочке ручки и ножки. Она перестала плакать. Через 15 минут приехала скорая.

Бахтиёр сказал нам, что он до сих пор не может прийти в себя. А я хочу сказать, что не против вот таких мигрантов, как Бахтиёр, которые и ассимилированы, и по-русски говорят, и даже «божьей твари» боятся навредить.

Азербайджан требует закрыть российское представительство "Русский дом" в Баку. Может быть, нам предъявить схожие претензии к азербайджанскому представительству в Москве - "Садоводу" и "Фудсити"?

Ночью пришло несколько таких сообщений с угрозами от разных отправителей, и все на тему Азербайджана. Это надо иметь бескрайнюю наглость, чтобы угрожать мне в моей стране и запрещать о чем либо писать. Видимо, люди из Фудсити и Садовода перенервничали. Но понервничать придется ещё - все передам соответствующим службам

Угрозы продолжаются. Эту девушку мы отсмотрели в ВК. Зовут ее Ольга Кириллова, и у нее в друзьях много Фархадов. Под плашкой - мой адрес. Я ещё раз повторю: диаспоры - зло, и я, разумеется, буду и дальше работать на то, чтобы их не было. Однако я бы хотела просто посмотреть на азербайджанского журналиста, правозащитника, доверенное лицо президента, наконец, которому бы в Азербайджане вот так же угрожали бы представители русской диаспоры. Думаю, это - из области фантастики. А заявления в СК, кончено, пишутся, и Ольге с ее Фархадами я даже не завидую

А теперь, друзья, к делу, по всей вероятности, подключилась СБУ. Видимо решили не терять возможности покачать межнациональную повестку в России. Девочка - 6-летняя Илона с Аллеи Ангелов, которую убил снаряд в песочнице в Донецке. Это ещё раз показывает, что у людей там нет ничего святого. Но раз уж я вынуждена выложить ее фото, то я предлагаю просто вспомнить маленькую Илону добрым словом.

Председатель СК России поручил возбудить уголовное дело об угрозах главному редактору информационного агентства «Регнум»

В медиапространстве сообщается, что главному редактору информационного агентства «Регнум» поступают угрозы физической расправы с требованиями отказа от публикаций с упоминанием одной из национальностей.

Председатель Следственного комитета Бастрыкин А.И. поручил руководителю ГСУ СК России по городу Москве Стрижову А.А. возбудить по данному факту уголовное дело и доложить об установленных обстоятельствах.

Исполнение поручения поставлено на контроль в центральном аппарате ведомства.

Друзья, большое спасибо всем за поддержку. Помощь предложили все - начиная от моих обычных подписчиков, ведомств и заканчивая "Русской общиной" и казачеством. Так и понимаешь, что все эти годы пока работала, рядом незаметно становилось больше людей, готовых когда-нибудь помочь. Я дала первые показания по делу и пока ставлю его для себя на паузу - органы разберутся кто мне угрожал, а я буду вести канал как обычно.

Угрозы, конечно, продолжаются, я их уже не выкладываю, поскольку в них перейден предел человеческого. Всем не надо это видеть. Я думаю, что люди, которые это пишут и говорят, уже мертвы внутри и даже не заметят, когда физически к ним придет смерть. Соприкасаясь с этим, я понимаю какими беззащитными могут оказаться люди под натиском такого глумливого зла. Отправители угроз мне, кажется, могут остановиться только, когда упрутся в предел зла. Оно бесконечно, но этим существам просто не хватит фантазии изобрести что-то, чудовищней уже сказанного. Я лучше поняла, почему наши студенты, пенсионеры под схожим натиском подчиняются, и идут что-то творить по указке. Человеку сложно поверить и принять, что на той стороне может быть вот такое поганое тупое зло. Само соприкосновение с таким злом потрясает все основы нормальный жизни, все нормы, мораль, а это - болезненно. И человек, даже чувствуя запах зла, все равно подчиняется, лишь бы остановить слом своих представлений о людях, о человечестве, о добре и зле. Это тонкий момент, но уверена, вы понимаете. Вот он в основном и даёт злодеям возможность управлять людьми. В моем случае, я должна была перестать писать и говорить то, что считаю нужным

Страшно стало за этого деда из Покровска, к которому в гости зашла съёмочная группа Euronews. Журналист спросил его, не боится ли он прихода российской армии, тот ответил - "Здесь украинцев нет, одни русские. По паспорту я украинец, а в душе...". Из видео понятно, что дед кормит всех брошенных животных вокруг. Но что сделают с ним теперь ВСУ за такие признания? Вряд ли иностранным журналистам будет до этого дело. Да и вряд ли им вообще есть дело до людей на Украине.

В конце декабря я ездила в ДНР и общалась с людьми, только что вышедшими из фронтовых поселков. Они просили журналистов не писать, что оставшиеся ждут армию РФ. После таких репортажей ВСУ расстреливают оставшихся целыми семьями, называя их ждунами, предателями, русней. Но люди остаются в своих домах далеко не только потому, что они нас ждут. Мужчины сильно боятся мобилизации, она для них страшнее, чем пребывание в поселке на линии фронта. В таком поселке шансы погибнуть - 50 на 50. А в ВСУ - все 100. А женщины остаются со своими боящимися мобилизации мужьями, братьями. Так и надо об остающихся говорить. Тем более, что это - объективно. Ни один репортаж не стоит человеческой жизни. Тем более, такой важной - как жизнь этого деда, благодаря которому в том месте ещё бьётся пульс жизни