Адгур Ардзинба окончательно теряет свою повестку. Генеральная линия кампании скатилась сначала на обвинения в сторону Бжания, затем на Гунба. При этом основное его электоральное ядро все чаще задается вопросом: если он умеет только обвинять, то став президентом сможет ли что-то сделать, или по накатанной будет обвинять во всех своих ошибках предшественников? Готова ли его команда умножать и прикладывать усилия, или будет воплощать в жизнь идеологию «отнять и разделить»?
С одной стороны, Ардзинба прекрасно понял сигналы, которые посылает Москва: «с Б. Гунба у нас уже есть конструктивный диалог и мы готовы с ним работать». С другой, он упускает возможность попытки выстроить отношения с Россией. Обвинения в адрес Гунба так или иначе очень болезненно воспринимаются в Администрации Президента РФ. Поэтому Ардзинба окончательно становится заложником ситуации, при которой он теряет поддержку народа и безповоротно разрывает возможность выстроить отношения с официальным Кремлем. Усугубляет ситуацию и.о. Президента В. Бганба, который в силу управляемости оппозицией принимает решения, направленные на охлаждение отношений с братской Россией.
Адгур Ардзинба окончательно теряет свою повестку. Генеральная линия кампании скатилась сначала на обвинения в сторону Бжания, затем на Гунба. При этом основное его электоральное ядро все чаще задается вопросом: если он умеет только обвинять, то став президентом сможет ли что-то сделать, или по накатанной будет обвинять во всех своих ошибках предшественников? Готова ли его команда умножать и прикладывать усилия, или будет воплощать в жизнь идеологию «отнять и разделить»?
С одной стороны, Ардзинба прекрасно понял сигналы, которые посылает Москва: «с Б. Гунба у нас уже есть конструктивный диалог и мы готовы с ним работать». С другой, он упускает возможность попытки выстроить отношения с Россией. Обвинения в адрес Гунба так или иначе очень болезненно воспринимаются в Администрации Президента РФ. Поэтому Ардзинба окончательно становится заложником ситуации, при которой он теряет поддержку народа и безповоротно разрывает возможность выстроить отношения с официальным Кремлем. Усугубляет ситуацию и.о. Президента В. Бганба, который в силу управляемости оппозицией принимает решения, направленные на охлаждение отношений с братской Россией.
The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. "There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said.
from pl
