Навестила Закарью Алиева – хотела выслушать его историю из первых уст. Если коротко, то позицию, которую удерживал Закарья 3 недели, не могли взять 2 года. А заезжал туда он не один, с товарищами, на мотоциклах. Ехали через минное поле, по траве, которая росла по колено, и под дронами-камикадзе, и было непонятно, что взрывается – камикадзе или мины в земле.
Кто-то погиб, кто-то повернул назад, кто-то убежал. Закарья достиг опорника один. Думал там блиндаж, но это оказался тоннель. Закарья вспомнил, что, выезжая, забыл автомат, но был обвешен гранатами. Он забросал ими вход и предложил украинцам сдаться. Они согласились. Пленники ему были не нужны, что бы он с ними делал, хотел их отпустить, ему нужно было укрытие – в любой момент могли появиться дроны. Украинцы согласились сдаться, вышли без оружия. Закарья связал им руки за спиной. Пятому – старшему – приказал снять куртку. Она, со звездочками, лежит у него в госпитале под кроватью. Этого он связывал, сам на шаг отступив под навес. Прилетели украинские птицы, и за полминуты казнили своих. Было их пятеро. Закарья высунулся, их уже нет – лежат разорванные.
К Закарье прибежали наши – четверо приехавших с ним. Провели в опорнике несколько дней и решили уходить. Закарья их отговаривал, сам не пошел. Вышли ночью, не дошли – появились птицы. Один был ранен в ногу, за ним выбежал Закарья и тащил на себе. В тот раз они спаслись, но скоро снова решили выходить. Закарья попросил их, если выйдут, доложить командиру, что он здесь. Но они ответили честно – ни за что, тогда придется возвращаться за ним сюда. Закарья наблюдал из опорника за их отходом, и увидел как они сгорели во взрыве.
Закарья остался один, бегал по тоннелю, рыл норы, пил перекись водорода и ампулы с обезболивающим. О маме старался не думать – сразу вспоминал и ее еду. Голод стал сильнее страха, и в одну из ночей он прокрался к украинским позициям. Нашел там мешки, а в одном – лук, съел луковицу там же. Лук был вкусным, только в груди сильно горело. На него полетели дроны, и он убежал к себе. Его опорник обстреляли, Закарья затих, притворился мертвым и стал копать тоннель в сторону ВСУ. Он не собирался брать новые позиции, просто хотел есть. Через тоннель он взял в плен еще четверых украинцев. Но их так же сразу убили свои из соседнего блиндажа.
В лабиринте окопов он оборудовал 4 пулеметные точки, бегал, стрелял, укрывался. Думал и анализировал. Был на пике адреналине и остроты ума. Но от голода терял силы. Нашел колбасу, но не трогал – могла быть отравлена. Сил придавала мысль – он один взял опорник, который 2 года взять не могли. Потом его заметят бойцы «Алании» – им покажется подозрительным: на той позиции наших нет, а боевые действия идут. Закарья выложит плакат, написанный на мешке – «Я живой». Аланцы бросят все дела и 4 дня будут дронами защищать Закарью. Собьют кошмарившую его Бабу Ягу, сбросят пакет с сосисками. Доложат командиру Закарьи – его боец жив и в одиночку держит опорник, а тот пришлет с дроном бутылку воды и записку – «Делай что хочешь. Выходи, как хочешь, сам».
Закарья пойдет за дроном аланцев, как в сказке шли за волшебным клубочком. Через минное поле, где мины лежат плотно и натянуты тончайшие лески. Будет держатся мертвых – если там лежат, значит, мина уже взорвалась. А мертвых будет предостаточно. Сразиться с дронами – увидев двух камикадзе, закружит у дерева, от одного сброса отскочит, а когда второй бросится добивать его лежачим, успеет отпрыгнуть. Все это – правда, записанная птицей. Выйдет на развилку – кладбище или мины. Снова решит идти к мертвым – если умирать, то сразу на кладбище.
Я спросила, что его спасло. Ждала, скажет – Всевышний, молитва матери. «Терпение» – ответил он. Терпеть он учился с детства, было больно, молчал, чтобы не расстраивать других. «Зачем люди должны страдать из-за меня?». Есть в нем что-то монашеское. Закарья без единой царапины вышел оттуда, откуда никто не возвращался. Его спросили – «Ты заколдованный что ли? Ты кто такой, что оттуда вышел?». «Воин» – ответил Закарья.
Навестила Закарью Алиева – хотела выслушать его историю из первых уст. Если коротко, то позицию, которую удерживал Закарья 3 недели, не могли взять 2 года. А заезжал туда он не один, с товарищами, на мотоциклах. Ехали через минное поле, по траве, которая росла по колено, и под дронами-камикадзе, и было непонятно, что взрывается – камикадзе или мины в земле.
Кто-то погиб, кто-то повернул назад, кто-то убежал. Закарья достиг опорника один. Думал там блиндаж, но это оказался тоннель. Закарья вспомнил, что, выезжая, забыл автомат, но был обвешен гранатами. Он забросал ими вход и предложил украинцам сдаться. Они согласились. Пленники ему были не нужны, что бы он с ними делал, хотел их отпустить, ему нужно было укрытие – в любой момент могли появиться дроны. Украинцы согласились сдаться, вышли без оружия. Закарья связал им руки за спиной. Пятому – старшему – приказал снять куртку. Она, со звездочками, лежит у него в госпитале под кроватью. Этого он связывал, сам на шаг отступив под навес. Прилетели украинские птицы, и за полминуты казнили своих. Было их пятеро. Закарья высунулся, их уже нет – лежат разорванные.
К Закарье прибежали наши – четверо приехавших с ним. Провели в опорнике несколько дней и решили уходить. Закарья их отговаривал, сам не пошел. Вышли ночью, не дошли – появились птицы. Один был ранен в ногу, за ним выбежал Закарья и тащил на себе. В тот раз они спаслись, но скоро снова решили выходить. Закарья попросил их, если выйдут, доложить командиру, что он здесь. Но они ответили честно – ни за что, тогда придется возвращаться за ним сюда. Закарья наблюдал из опорника за их отходом, и увидел как они сгорели во взрыве.
Закарья остался один, бегал по тоннелю, рыл норы, пил перекись водорода и ампулы с обезболивающим. О маме старался не думать – сразу вспоминал и ее еду. Голод стал сильнее страха, и в одну из ночей он прокрался к украинским позициям. Нашел там мешки, а в одном – лук, съел луковицу там же. Лук был вкусным, только в груди сильно горело. На него полетели дроны, и он убежал к себе. Его опорник обстреляли, Закарья затих, притворился мертвым и стал копать тоннель в сторону ВСУ. Он не собирался брать новые позиции, просто хотел есть. Через тоннель он взял в плен еще четверых украинцев. Но их так же сразу убили свои из соседнего блиндажа.
В лабиринте окопов он оборудовал 4 пулеметные точки, бегал, стрелял, укрывался. Думал и анализировал. Был на пике адреналине и остроты ума. Но от голода терял силы. Нашел колбасу, но не трогал – могла быть отравлена. Сил придавала мысль – он один взял опорник, который 2 года взять не могли. Потом его заметят бойцы «Алании» – им покажется подозрительным: на той позиции наших нет, а боевые действия идут. Закарья выложит плакат, написанный на мешке – «Я живой». Аланцы бросят все дела и 4 дня будут дронами защищать Закарью. Собьют кошмарившую его Бабу Ягу, сбросят пакет с сосисками. Доложат командиру Закарьи – его боец жив и в одиночку держит опорник, а тот пришлет с дроном бутылку воды и записку – «Делай что хочешь. Выходи, как хочешь, сам».
Закарья пойдет за дроном аланцев, как в сказке шли за волшебным клубочком. Через минное поле, где мины лежат плотно и натянуты тончайшие лески. Будет держатся мертвых – если там лежат, значит, мина уже взорвалась. А мертвых будет предостаточно. Сразиться с дронами – увидев двух камикадзе, закружит у дерева, от одного сброса отскочит, а когда второй бросится добивать его лежачим, успеет отпрыгнуть. Все это – правда, записанная птицей. Выйдет на развилку – кладбище или мины. Снова решит идти к мертвым – если умирать, то сразу на кладбище.
Я спросила, что его спасло. Ждала, скажет – Всевышний, молитва матери. «Терпение» – ответил он. Терпеть он учился с детства, было больно, молчал, чтобы не расстраивать других. «Зачем люди должны страдать из-за меня?». Есть в нем что-то монашеское. Закарья без единой царапины вышел оттуда, откуда никто не возвращался. Его спросили – «Ты заколдованный что ли? Ты кто такой, что оттуда вышел?». «Воин» – ответил Закарья.
BY Барахло
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read." The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. The Securities and Exchange Board of India (Sebi) had carried out a similar exercise in 2017 in a matter related to circulation of messages through WhatsApp.
from pl
