Пока Олаф #Шольц видит в правом экстремизме «главную угрозу демократии», а Нэнси Фэзер под его тихое согласие развёртывает государственный аппарат репрессий, статистика федеральной прокураторы говорит сама за себя.
В 2021 году она вела 210 расследований исламистского терроризма, 10 дел против левых и 5 против правых экстремистов.
Сдругой стороны, есть данные Управления по защите Конституции. Оно зарегистрировало 22 тысячи «правых» правонарушений, 11 тысяч левых и…378 исламистских. Откуда такой разброс? Всё просто: прокуратура занимается серьезными делами, вроде терроризма. Управление же записывает в правые преступления, например, свастику на стене — согласно букве закона, это пропаганда (58% дел). А вот нарисованный серп и молот — это лишь вандализм.
Исламисты в свою очередь ничего на стенах не рисуют, а сразу занимаются массовой резнёй. В летальных исходах эта группа рекордсмен. Так же важно, что правые чаще прибегают к насилию, а левые к поджогам.
Иначе говоря, министерство явно слепо на левый глаз.
Пока Олаф #Шольц видит в правом экстремизме «главную угрозу демократии», а Нэнси Фэзер под его тихое согласие развёртывает государственный аппарат репрессий, статистика федеральной прокураторы говорит сама за себя.
В 2021 году она вела 210 расследований исламистского терроризма, 10 дел против левых и 5 против правых экстремистов.
Сдругой стороны, есть данные Управления по защите Конституции. Оно зарегистрировало 22 тысячи «правых» правонарушений, 11 тысяч левых и…378 исламистских. Откуда такой разброс? Всё просто: прокуратура занимается серьезными делами, вроде терроризма. Управление же записывает в правые преступления, например, свастику на стене — согласно букве закона, это пропаганда (58% дел). А вот нарисованный серп и молот — это лишь вандализм.
Исламисты в свою очередь ничего на стенах не рисуют, а сразу занимаются массовой резнёй. В летальных исходах эта группа рекордсмен. Так же важно, что правые чаще прибегают к насилию, а левые к поджогам.
Иначе говоря, министерство явно слепо на левый глаз.
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Since January 2022, the SC has received a total of 47 complaints and enquiries on illegal investment schemes promoted through Telegram. These fraudulent schemes offer non-existent investment opportunities, promising very attractive and risk-free returns within a short span of time. They commonly offer unrealistic returns of as high as 1,000% within 24 hours or even within a few hours. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych.
from pl
