Прокуратура считает, что МВД «законно и обоснованно» отказалось предоставлять мне документы о раскулаченных.
Напомню, этим летом я запросил в Информационном центре одного из уральских управлений МВД архивное дело административно высланной крестьянской семьи – предков моего заказчика. ИЦ уперся – требовал документы о подтверждении родства, которые заказчик предоставить по объективным причинам не мог, да и не должен был (архивному делу больше 90 лет). Я обратился в прокуратуру.
Главный мой аргумент прокуроры проигнорировали. В их ответе ни слова о п. 3 ст. 25 закона «Об архивном деле в Российской Федерации», согласно которому «ограничение на доступ к архивным документам, содержащим сведения о личной и семейной тайне гражданина, его частной жизни, а также сведения, создающие угрозу для его безопасности, устанавливается на срок 75 лет со дня создания указанных документов».
Прокуратура ссылается исключительно на закон «О персональных данных», по которому обработка персданных умерших людей возможна только с разрешения их наследников.
Правда, прокуроры подтвердили второй мой аргумент: для охраны семейной тайны МВД может (а не обязано) запрашивать документы о родстве. Но вот почему в моем конкретном случае МВД решило воспользоваться этим правом – прокуратура вслед за МВД не посчитала нужным объяснить.
Дальше можно было бы идти в суд, но большого смысла я в этом не вижу. И хотя я просил прокуратуру привлечь должностных лиц МВД к ответственности, моей целью все же было не наказать их, а получить архивные документы. Правда, как я уже писал, выяснить место высылки мы смогли и без МВД – в гражданском архиве эту информацию от нас скрывать не стали и документы о родстве не просили.
Но проблема осталась, и решать ее нужно системно: инструкцию МВД, которая позволяет ИЦ злоупотреблять правом, необходимо менять. Скоро расскажу, как я хочу попробовать это сделать.
Прокуратура считает, что МВД «законно и обоснованно» отказалось предоставлять мне документы о раскулаченных.
Напомню, этим летом я запросил в Информационном центре одного из уральских управлений МВД архивное дело административно высланной крестьянской семьи – предков моего заказчика. ИЦ уперся – требовал документы о подтверждении родства, которые заказчик предоставить по объективным причинам не мог, да и не должен был (архивному делу больше 90 лет). Я обратился в прокуратуру.
Главный мой аргумент прокуроры проигнорировали. В их ответе ни слова о п. 3 ст. 25 закона «Об архивном деле в Российской Федерации», согласно которому «ограничение на доступ к архивным документам, содержащим сведения о личной и семейной тайне гражданина, его частной жизни, а также сведения, создающие угрозу для его безопасности, устанавливается на срок 75 лет со дня создания указанных документов».
Прокуратура ссылается исключительно на закон «О персональных данных», по которому обработка персданных умерших людей возможна только с разрешения их наследников.
Правда, прокуроры подтвердили второй мой аргумент: для охраны семейной тайны МВД может (а не обязано) запрашивать документы о родстве. Но вот почему в моем конкретном случае МВД решило воспользоваться этим правом – прокуратура вслед за МВД не посчитала нужным объяснить.
Дальше можно было бы идти в суд, но большого смысла я в этом не вижу. И хотя я просил прокуратуру привлечь должностных лиц МВД к ответственности, моей целью все же было не наказать их, а получить архивные документы. Правда, как я уже писал, выяснить место высылки мы смогли и без МВД – в гражданском архиве эту информацию от нас скрывать не стали и документы о родстве не просили.
Но проблема осталась, и решать ее нужно системно: инструкцию МВД, которая позволяет ИЦ злоупотреблять правом, необходимо менять. Скоро расскажу, как я хочу попробовать это сделать.
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee.
from pl
